Читать «Полёты на метле» онлайн - страница 3
Людмила Петровна Козинец
— Обыкновенно, как у всех…
— А покажь, покажь…
Я пожала плечами и полезла в чемодан. Извлекла на свет темно-синюю книжицу и подала ее старику. Он повертел диплом в руках, раскрыл и внимательно прочитал.
— Ишь ты… Лицей Муз… окончила полный курс… присвоена специальность «Маргарита». Это как же понимать?
— А что?
— Ну вот у меня в документе все четко написано — старший уполномоченный. Все ясно. Потом, в шестидесятые, присылали тут какую-то, у ней в дипломе специальность «Муза». Так тут семидесятые начались, она вещички собрала, арфу запаковала и уехала, я опять же на пост заступил. А ты… что это за новости — «Маргарита»?
— Долго объяснять. Устала я и есть хочу.
— Ничего, ничего… ты в двух словах.
— В двух? Попробую. Вот эта ваша знакомая муза — у нее какие задачи были?
— Обыкновенно, как от века ведется. Вдохновлять этих вот всех, которые у меня в картотеке записаны.
— Ну вот. А нынче времена другие, дядя, их вдохновлять не требуется. Им помогать нужно. А «Маргарита»… это из Булгакова позаимствовали, для краткости и полноты определения. Маргаритой я буду работать, понятно?
— А хоть лешим, мне-то что… Навыдумывают тоже… Булгаков…
Он мне страшно надоел, а потому я решительно подошла к старенькой кушетке возле покатой стены мансарды и сбросила с нее тюфяк и подушку. Не могу я спать на матрасе, на котором спал этот… старший уполномоченный.
Он правильно понял намек. Встал, расправил свою толстовку, сгоняя складки на спину. Вояка тоже…
Скрипучая лестница сыграла отходную прежнему хозяину мансарды. А я пошла на кухню, раскрыла там все шкафчики, но обнаружила только две кружки с отбитой эмалью, полкило сушеного гороха и пачку соли. Да уж, быт придется начинать воистину с нуля. Ну ничего, мы запасливые. В чемодане у меня батон сухой колбасы, кулек конфет, хлебцы и чай. Пока в кружке закипала вода, я сидела на подоконнике и обирала крупную черную шелковицу, которой оказались усыпаны ветви старого дерева, заглядывающие прямо в окно кухни. Ей-богу, обед получается совсем неплохой.
— Эй, привет!
Среди листвы появилось веселое лицо, украшенное рыжими вихрами.
— Привет…
— Ты теперь здесь жить будешь? Я видел, ты с пожитками пришла. А этот… где?
— Слушай, ты влезай сюда, карниз там хлипкий, я видела.
— А чаем угостишь?
— Обязательно. Только воду надо греть в другой кружке, чайника-то нету.
— Это мы враз!
И он перемахнул через подоконник. Был это худой гибкий парнишка лет восемнадцати, одетый в оливковые шорты, полукеды, цепочку с медальоном и линялый шейный платок.
— А ты откуда приехала?
— Из Москвы.
— Ого! Здорово! Нет, это классно, что ты теперь тут жить будешь. Соседи, как узнали, что старикан съезжает, обрадовались.
— А что так?
— Да ну… осточертел всем. Уж больно поучать любил. И жалобы обожал писать. А меня так и вообще видеть не мог.
— Представляю себе. У тебя ведь наверняка маг, гитара, мотоцикл и два десятка друзей. Шуму!
— Все точно. А ты что, тоже шума не любишь?