Читать «Фото мужчины в шляпе с улыбкой и чуть в профиль» онлайн - страница 114

– Так! Слушай мою команду – стал отдавать приказы кому-то в рацию генерал. – Срочно в аэропорт! – наверное, его мысли совпали с моими, во всяком случае, вслух это звучало так. – Они должны сейчас бежать без оглядки, если все правильно про нас вычислили. То есть не просто уезжать, а бежать за рубеж! Или прямо из Симферополя или через Москву. Я думаю, что побегут не все, но прямо отсюда. Во всяком случае, Эдуард Яковлевич Шацкий. – записал? Это раз, и с ним парочку сопровождающих, это два. Быстро оцепление и докладывать ход поиска через каждых десять минут. Понял? Особенно рейсы на безвизовые аэропорты, а так же паром на тот берег Керченского пролива. Отлично. – и отключился.

– Так. Я думаю, что к моменту похорон в городе Ялта ни одного говнюка уже не останется. – констатировал Василий Степанович. – Можно будет выходить из подполья.

Страшное это дело, хоронить близких своих. Особенно рано покидающих нас на этом свете. Когда молодая, цветущая женщина, жена и мама лежит в гробу, да еще и закрытая простынею целиком, мысли у народа в голове бродят разные. Я их всех понимал. Ялта город маленький. Это только летом, в сезон, наезжает куча народу, а зимой мы все друг у друга на виду и все всё про всех знаем. А про меня тем более!!! И гомик, и жену с ребенком бросил, а теперь вот ее из-за него убили! Во дворе такие представления были с оцеплением и захватом, к которому приписали больше, чем было на самом деле. И от этого пугливо оглядывались на кусты, но пришли из любопытства. А как же! Такое представление, часть вторая, продолжается и вдруг пропустить! Я здесь во внимание не брался. Нет. Брался, конечно, но только как предмет для разжевывания сплетен по ртам. А на соседский роточек не набросишь платочек. Это факт.

Люся лежала прикрытая простынкой, а я стоял живой со своей кровоточащей раной во всю мою грудь, с моим сердцем, которое заходилось в спайке от боли внутри меня! Я стоял и болел душой снаружи оградки, потому что места внутри было мало. Мы хоронили Люсю к моему папе, рядом. Дедушка и бабушка были захоронены в старой части кладбища.

Маму я не взял, дочь тоже, на всякий случай, мало ли чего, а Маринка и сама согласилась, что лучше не надо светиться. Напротив меня, за ямой, разверзшей свою черноту, стояли Василий Степанович, моя сестра Жанна и Натэлка. Ее никто из бандитов не знал, и я согласился на присутствие. У Жанны, которую я еще не видал по приезде, было очень прискорбное лицо.

Мысли мои плавали далеко. Я вспоминал нашу с Люськой семейную жизнь, и на душе стало совсем больно. Двое рабочих уже опускали гроб, я смотрел на этот ужас и понимал, что еще мгновение и моей Люськи больше не будет никогда. Гроб глухо стукнулся об дно ямы, а я наклонился, чтобы взять землю и бросить на крышку гроба в яму.