Читать «Демоны прошлой жизни» онлайн - страница 98

— Чаю хочешь? — спросила хозяйка с надеждой, что незваная гостья откажется.

— С удовольствием, а то…

Илона запнулась, не успев придумать причину своего скорого согласия, вздохнула.

Вика отправилась на кухню ставить чайник. А коллега крикнула в спину:

— Как ты?

— Да все нормально вроде.

Вика открыла холодильник, размышляя, чем бы угостить гостью, увидела пакетик с оставшимися двумя фисташковыми пирожными, которые купил несколько дней назад Павел, и достала его.

— Не знаю даже, чем тебя угостить, — крикнула она.

— А мне ничего не надо, — отозвалась Полуверова. — Отрежь батончик, намажь маслом сливочным, а сверху вареньица положи. У тебя малиновое есть?

Вика вернулась в комнату. Илона посмотрела на нее и с сочувствием и с недоверием одновременно поинтересовалась:

— А правду говорят, что на тебя вчера маньяк напал?

— Ну да, — призналась Вика, — было такое.

— Ужас какой! — покачала головой Полуверова. — Ну и как?

— В каком смысле? — не поняла девушка.

— Вообще, как все было?

— Не помню.

— Ничего-ничего не помнишь? Он тебя оглушил, и ты сознание потеряла?

— Да он не успел догнать: его застрелили.

— Все равно — ужас… — Батон снова посмотрела на пианино и продолжила: — Но я по другой причине зашла. Дело в том, что вчера экстренно был собран педагогический коллектив. Понятно, что каникулы, отпуска, но пришли все, кто остался, кого смогли отловить… Тебя хотели вызвать, но не нашли.

— А что случилось?

— Она еще спрашивает! Все обсуждали твое поведение, твой моральный облик…

— Разве я давала повод?

— А разве нет? Весь город знает, что ты сожительствуешь с полицейским следователем, который тут всего пару дней, но уже создал в городе атмосферу страха и подозрительности… Мало того, люди боятся теперь выпускать из дома своих детей и сами выходить. Как теперь всему педагогическому коллективу смотреть в глаза родителям учеников?

— Я не…

— Кроме того, этот полицейский с явно поврежденной психикой ворвался к уважаемой всеми Лидии Степановне, всячески оскорблял ее, унижал, требовал неизвестно чего… В результате этого нападения у нее сейчас предынфарктное состояние. Речь идет о госпитализации.

— Я в это не верю. И потом, при чем тут я?

— Спрашиваешь! Ты должна осудить этот его поступок так же, как осудили его все мы, ты должна поставить свою подпись под нашим коллективным письмом, написать свое собственное, в котором скажешь, что он принудил тебя к сожительству силой и под угрозами…

— Что за ерунда? Я не буду писать такое письмо.

— И не надо, мы уже написали его за тебя. Знали, как тебе будет нелегко это сделать…

На кухне раздался свисток чайника.

— Иди отключи! — приказала Батон.

Вика машинально вышла на кухню, отключила горелку. Сделала шаг к двери в комнату и остановилась. Прислонилась к стене, взбешенная, пытаясь успокоиться. Никогда прежде она не злилась так, как сейчас.

— Ну и чего ты там застряла? — прозвучал в комнате голос.

Вика отстранилась от стены, но осталась стоять на кухне.

— Решение, я понимаю, непростое, — с сочувствием крикнула Полуверова. — Но принять его надо безотлагательно. Иначе, посовещавшись, мы все решили… Единогласно решили, что если не напишешь письма или не подпишешь то, что мы по-дружески сочинили за тебя, то будешь уволена по статье…