Читать «Елизавета Петровна, ее происхождение, интимная жизнь и правление» онлайн - страница 9
А. В. Степанов
Саксонский посланник Лефорт характеризовал тогдашний зимний дворец вот как: «это омут интриг, кабалы и дебошей; роскошь, бесхарактерность, лень и равнодушие — видны тут во всём».
Единственный вопрос, к которому Екатерина проявляла известную толику интереса, это были заботы о наследниках, о детях. Всего нарожала она 7 детей, но в живых остались лишь дочери повара. Анна, старшая из них, была выдана замуж за герцога Карла-Фридриха Гольштинского, и этот принц вскоре пронюхал, что при дворе «возлюбленной» тещи куда не худо живется, да и будущность куда завиднее гольштинской; сказано — сделано, и наш принц пристроился около своей нежной belle-mere, да еще так пристроился, что даже и дела всемогущего Меньшикова как будто бы зашатались.
Младшей же дочерью, Елизаветой, Екатерина не особенно интересовалась; как прозорливая мать, она вмиг поняла, что Лизанька проложит сама свою дорожку, совьет и сама свое гнёздышко, и она в этом отношении судила удивительно правильно. Говорят: видно птицу по полету, и Екатерина, видать, сразу узнала свою пташку по крылышкам.
В ту пору Лизанька состояла в любовной связи с простым рядовым Шубиным. По уверениям на то призванных, это был её первый любовник. Уж слишком хотелось молодой царевне возвысить своего Адониса в чине и звании, а несмотря на все её старания и хлопоты, поднять его выше сержанта ей не удалось, но в сущности в любви ведь чины и т. п. главной роли не играют: он был здорового телосложения — чего же было желать еще больше?
Около того же времени Елизавете было повелено обручиться с двоюродным братом гольштинца — вернее сказать: голоштанца, так как он действительно был одним из этих! — с епископом Любека, но последний умер и, таким образом, ему не было суждено вести столь многообещавшую невесту к алтарю.
Кое-когда всплывали около Екатерины и её деревенские родственники, и характерно то, насколько эта женщина была груба и неблагородна. С тех пор как она повенчалась с Петром, она ни разу не вспоминала о своих бедных родных, и только во время одной из поездок в Ригу вспомнила Екатерина о существовании этих родственников. Она была у богослужения и по возвращении домой была остановлена сгорбленной, седой старушкой, окруженной целой кучей детей. Это была мать Екатерины, теща великого Петра. Бедняжка, всеми забытая и оставленная, жила она в имении Ленневарден в Лифляндии в качестве поденщицы, куда ее забросила судьба из Литвы. Екатерина приказала фон-Волфеншильду «оценить» всех этих её родственников и по совершенной сделке откупила у него этих крепостных. Их тайком привезли в Петербург и поселили там, как царским родственникам подобает. Своего брата Карла произвела Екатерина в графа Скавронского, зятя Генриха — в графа Тендрякова, зятя Иоахима — в графа Ефимовского. Чины, богатства и пр. посыпались на простых мужичков со всех сторон, их детей произвели в камергеры, кого в посланники, в генералы и т. д., и нужно сознаться, все эти посты были настолько легки, что и наши вновь испеченные сановники (что они грамоты не знали, это уж само собою!) исполняли их вполне, как то требовалось. Зазвенела и деньга в карманах наших новых графов и князей, и разумеется столбовые дворяне и даже многие заграничные принцы уже помышляли о том, как бы посвататься тут, как бы урвать тут кое-что. О том же, что эти высокопоставленные особы еще два-три месяца тому назад возили на поля навоз, доили коров и носили вшивые жупаны, — о Боже мой, об этом ныне говорить воспрещалось. Теперь их возят, им кланяются, их величают. Даже польский магнат Запейя, у которого прежде жил в крепостничестве отец Екатерины, подумывал, как бы покумиться или породниться с ней, и Воронцовым, Строгановым и Минихам «это счастие» даже привелось испытать.
