Читать «Я жив ещё пока... (сборник)» онлайн - страница 4

Октябрь – палач мой неизбежный

Здесь дважды голову рубил

И карой вечною грозил:

Лежать, как леске без грузил,

Запутавшись в грязи прибрежной.

Тут, – как небесный приговор:

Я восставал из пепла дважды.

Обугленный, любви я жаждал…

С души моей не сходит сажа

Саднящей раной до сих пор.

Судьба ведёт меня на круг

На кои ветры возвращаясь,

Тенями в Нечто превращались

В причудливых изломах рук.

Я вновь смотрю упрямо ввысь,

Топор нашёптывает вые,

Что подозрительны любые

Две параллельные прямые,

Которые пересеклись.

И, на кострищах ворожбы,

Я распрощаюсь с этой болью.

И, посыпая рану солью,

Довольствоваться не стану ролью –

Играть изгнанника судьбы.

Я возвращу тебя сюда,

Чтобы избавиться от страха.

Пусть зарастёт травою плаха,

В окно не будет биться птаха –

Предтеча Страшного суда.

«Скамейка. Летний сад. Решётка…»

Скамейка.

            Летний сад.

                        Решётка.

В осенних лужах

            тонут

                        небеса.

Клочок бумаги

            продырявлен

                        ручкой

И не дописана,

            не выпита

                        строфа.

Неутолённой

            жажды

                        многоточья

В слияньи вод

            Фонтанки

                        и Невы.

В пробелах памяти,

            судьбы моей

                        пробелах

Рождаются

            дебелые

                        стихи.

Но образы мертвы

            и

                        русла сухи,

Потуги тщетны

            и

                        не озвучен вопль.

Лишь статуи

            взирают

                        безучастно

С гранитной

            высоты

                        веков.

Михайловский

            упёрся шпилем

                        в небо,

Ворота Летнего

            закрыты

                        на засов.

И Чёрной Речкой

            путь проложен

                        к дому,

Где жил

            когда-то

                        Бог стихов.

«С фотографии поблекшей…»

С фотографии поблекшей

Смотрит на меня,

Улыбнуться не успевший

Мальчик у плетня.

Яблоко в руке зажато,

На лице – испуг.

Остановлен миг когда-то…

Стрелки чертят круг…

Пахнут ладаном на печке

«Пепенки – шафран».

За «антоновкой» со свечкой

Проберусь в чулан.

Для плотвы комочек теста

В миске замешу.

На прикормленное место

До зари спешу.

И к реке, по косогору,

С удочкой сбегу.

Хор лягушек потревожу

У ручья в логу.

Старый куст, росой омытый

Остановит вдруг.

Веток цепкие колючки

Не жалеют рук.

Слаще ежевики с хлебом

В жизни не едал.

За одну минуту детства

Всё б сейчас отдал…

Укатилось лето в осень

Медным колесом.

В даль туманную уносит

Прожитое Дон.

Выплывет и вновь утонет

В памяти-реке

Тот далёкий, грустный мальчик

С яблоком в руке…

«В донских ключах купался ветер пьяный…»

В донских ключах купался ветер пьяный,

Плакучим ивам косы распускал.

Поил меня настоем трав духмяным.

И трелью соловьиной развлекал.

Там тихо плыл по водной, сонной глади,

Сзывающий к вечерней службе звон…

С тех пор рифмуются в моей тетради

Два близких слова: «Дом» и «Дон».

Жгутом скрутило время полотенце.

Состарились на стенах образа.