Читать «Я жив ещё пока... (сборник)» онлайн - страница 14
Владимир Александрович Кулаков
Главное знать, что тебя Кто-то любит и ждёт.
«Кружится осень в оранжевом платье…»
Кружится осень в оранжевом платье,
Сердце сжимая бульварным кольцом.
Сыплется под ноги золото счастья,
Что отложил на потом…
Первый день октября запорошен листвой.
Первый день октябрь боль разлуки пророчит.
Первый день октября мне отмерен судьбой.
Первый день октября, первый день октября
С сентябрём расставаться не хочет…
Ветер листок по поребрику гонит.
Он не вернётся – зови, не зови.
В осени прошлого медленно тонет
Жёлтый кораблик Любви.
Первый день октября запорошен листвой.
Первый день октябрь боль разлуки пророчит.
Первый день октября мне отмерен судьбой.
Первый день октября, первый день октября
С сентябрём расставаться не хочет…
Осень сжигает в прощальных пожарах
Летопись памяти прожитых лет,
Пепел сдувая с ладоней бульваров,
Так и не давших ответ.
Первый день октября запорошен листвой.
Первый день октябрь боль разлуки пророчит.
Первый день октября мне отмерен судьбой.
Первый день октября, первый день октября
С сентябрём расставаться не хочет…
Судьбами Осень в рулетку играет.
Время летит с Воробьёвых высот.
Ключ затерялся от нашего рая
И от Никитских ворот.
Первый день октября запорошен листвой.
Первый день октябрь боль разлуки пророчит.
Первый день октября мне отмерен судьбой.
Первый день октября, первый день октября
С сентябрём расставаться не хочет…
«Свиночки – хрюшечки…»
Свиночки – хрюшечки,
Девочки в рюшечках,
Леночки в ленточках,
Юбок крахмал.
Кусты из сирени,
Объятья без лени,
Бесстыдство коленей
И страсти накал.
Женщины – венчаны,
Встречами мечены.
Радости трещины,
Ночи из грёз.
Пионы – бутоны,
Коньяк и лимоны,
Мужчины – кручины,
Причины для слёз.
Бабушки – душечки,
В плюше подушечки.
Сдобы пампушечки
Сладкий кусок.
Дедушки – ведушки,
Лавки, беседушки,
Вздохи вслед девушки
Время – песок.
«Нас с тобою не в церкви венчали…»
Нас с тобою не в церкви венчали,
Не при ладане и при свечах.
И не ангелы «горько» кричали
Со слезами восторга в очах.
А всё было достойное прозы:
ЗАГС, два штампа, бутылка вина,
И увядшая ветка мимозы,
Кем-то брошенная у окна.
А мне церкви хотелось! Амвона!
Пенья хора и ликов Святых,
И букет колокольного звона,
Серебристого – в честь молодых.
А потом, разогнавшись на тройке,
Увезти тебя в дальний трактир.
И предаться последней попойке,
Закатив пир на весь прошлый мир.
И, оставив хмельную пирушку,
Увезти тебя в поле и… в стог.
До утра нежно мять, как подушку,
И любить, как другой бы не смог.
…Нас с тобою не в церкви венчали.
Ни при ладоне и при свечах.
Всё прошло. Лишь остались печали.
И кольцо, – как брелок, – на ключах.
«Вы явились во сне предрассветном туманном…»
Вы явились во сне предрассветном туманном,
Потревожив вуаль на оконном стекле.
Прошуршал кринолин миражом и обманом,
Шевельнув седину на каминной золе.
Ах, скажите Вы мне! Ах, скажите на милость!
Почему так в груди сердце сладко забилось?