Читать «Александр Благословенный» онлайн - страница 195

Одновременно с назначением, в одном и том же письме, Александр сообщал Сперанскому, что он полностью оправдан и по «делу» 1812 года.

С наступлением лета 1819 года Александр вновь собрался в дорогу. 23 июля он уехал в Архангельск, а потом через Олонец проследовал в Финляндию, откуда вдоль берега моря возвратился в Петербург.

6 сентября началось второе его путешествие: из Петербурга в Польшу.

В Польше Александр обнаружил неудовольствие почти всех слоёв населения. Администрация Новосильцева и генералитет Константина Павловича с одной стороны и партия Чарторижского — с другой, противостояли друг другу. Александр попытался лавировать между ними. Его положение осложнялось тем, что и в России было неспокойно.

На Слободской Украине в центре военных поселений — городе Чугуев — началось крупное восстание военных поселян.

Слободская Украина была центром поселений, в которых размещались конные полки, где тяготы службы были ещё большими, чем в поселениях пехоты. Кавалеристам приходилось выращивать и заготавливать множество фуража для прокорма коней, в порядке содержать риги, конюшни, кузницы, тачать сбрую. К тому же Чугуевское начальство оказалось и более корыстолюбивым и жестоким, чем в других поселениях.

В июне 1819 года поселяне потребовали вернуть их всех в прежнее состояние. Коренные жители, превращённые из крестьян в военных поселян, захватывали отнятые у них земли, били и прогоняли офицеров.

Весь июль правительство выжидало, не принимая строгих централизованных мер, а в августе восстание перекинулось на Таганрогский округ и грозило захватить и Харьков. Только тогда начали принимать крутые меры, осуществляемые под общим руководством самого Аракчеева.

В район восстания было стянуто несколько полков, после чего последовали повальные аресты. Всего было взято под стражу более двух тысяч человек. После тщательной фильтрации было отдано под суд 313, из них более двухсот суд признал виновными в подстрекательстве к бунту и участии в нём. Всех их приговорили к прохождению сквозь строй и наказанию шпицрутенами по 12 тысяч ударов каждому. Это была мучительная казнь, после которой 25 человек скончались.

25 августа Аракчеев писал Александру: «Происшествия, здесь бывшие, меня очень расстроили; я не скрываю от вас, что несколько преступников, самых злых, после наказания, законами определённого, умерли, и я от всего оного начинаю очень уставать, в чём я откровенно признаюсь перед вами... Надзираю лично, надеясь всегда на благость Создателя».

На это письмо Александр ответил Аракчееву 8 сентября. В нём были следующие строки: «Издавна тебе известно, любезный Алексей Андреевич, искренняя моя к тебе привязанность и дружба, и посему ты не поверишь тем чувствам, кои ощущал я при чтении всех твоих бумаг. С одной стороны, мог я в надлежащей силе ценить всё, что твоя чувствительная душа должна была претерпеть в тех обстоятельствах, в которых ты находился. С другой стороны, умею я также ценить благоразумие, с коим ты действовал в сих важных обстоятельствах. Благодарю тебя искренно и от чистого сердца за все твои труды. Происшествие, конечно, прискорбное, но уже когда по несчастью случилось оное, то не оставалось другого средства из оного выйти, как дав действовать силе и строгости законов».