Читать «Любимец Израиля. Повести веселеньких лет» онлайн - страница 37

Эти счастливейшие вечера так заряжали, что я даже лучше стал учиться. Память какая-то нормальная появилась! Но спектакль был поставлен, с большим успехом сыгран на сцене Дома культуры и всё! Кончилось счастье!..

Зря я так думал! Где-то на небесах программа уже была включена, и теперь Божий перст ткнул меня прямо в макушку. Позагорал я на солнце без головного убора и попал в инфекционное отделение с менингитом. Потому что ещё и клещи перед этим кусали не раз.

На энцефалит подозрение было…

Три дня голову раскалывало от невыносимой боли и такие радужные калейдоскопы крутились перед глазами, что ужас! Температура тоже зашкаливала. Жарко было как в топке. Я находился на грани жизни и смерти, но когда взмолился и пообещал высшим силам за выздоровление то подвижничество, благодаря которому вы эти строчки сейчас читаете, то на пятый день вдруг выздоровел.

И тут началось…

Везде зазвучала музыка. Да не простая, а симфоническая. Причём, я мог промычать или просвистеть каждую партию любого инструмента. Вначале я думал, что это звучат провода, или ещё что-то, но потом обнаружил, что музыка звучит отовсюду, а точнее – из меня! И хотя моё музыкальное просвещение было практически нулевое, но интуитивно я сразу заподозрил, что таких шедевров ещё никто не написал.

Получил я очередную стипендию (двадцать рублей!) и помчался покупать гитару, чтобы хоть как-то можно было воспроизвести то, что звучало так красиво и могуче.

На гитару денег не хватило, а рядом лежала красивая и всего за восемь рублей скрипка. Купил я её, принёс домой, натянул струны и, весь дрожа от нетерпения, провёл смычком.

Тишина!

Ни звука!..

– Брак! Опять подсунули брак! – понял я, но на всякий случай побежал к знакомому отца, у которого была скрипка.

Тот улыбнулся и натёр смычок канифолью…

Только я выучил до-ре-ми-фа-соль-ля-си, так сразу стал записывать мелодии своих симфоний. Это было похоже на зашифрованные наскальные записи первобытного человека. Проиграть написанное мог только я.

И вдруг… голос прорезался!

То есть не совсем с потолка, так как я и в детстве пел "У дороги чибис, у дороги чибис!.." и всякое такое. Но тут где-то на втором курсе я как-то открыл рот, а оттуда такая иерихонская труба завыла, что я, аж присел.

Ну, это я вам скажу!.. Такое ощущение, что ты – Бог! Ну, только что не было и вдруг!.. На одной низкой ноте даже стёкла в окнах начинали дребезжать, а зубы готовы были выпрыгнуть. А тут – Новый Год! Я и выбежал в горячке на сцену и бодро так и очень громко начал: "Рисует узоры мороз на оконном стекле!..". Все аж замерли от моей невероятно звонкой оглушающей неожиданности…

Я ещё поднажал и всё…

На верхней ноте захлебнулся!

Баянист в одну тональность, в другую – без толку! Я был в таком шоке, что сориентироваться не смог. Потом долго разные специалисты выясняли, то в самодеятельности, то в консерватории, то в филармонии, то ещё бог знает где – бас у меня, баритон или драматический тенор.

Похожая история произошла с моей родной тётушкой. Только удар сверху был не с плюсовой температурой, а с минусовой. Она в пять или шесть лет как-то заблудилась и замёрзла. Когда её нашли и отогрели, то у неё открылся дар видения сначала прошлого, а потом и будущего.