Читать «Любимец Израиля. Повести веселеньких лет» онлайн - страница 102

Мы уже собрались ехать в гостиницу, когда я ещё раз посмотрел вокруг и достал записную книжку жены.

– Звони сестре своей подруги! Бельферам звони! Они в Тель-Авиве живут!

– Бесполезно. Все уже на работе, – отвечает моя красавица.

– Звони!

К телефону подошёл Сева – старший сын Бельферов.

– Какая радость! – заорал он в трубку – Какое счастье, что вы меня застали, – я сейчас уезжаю в армию. Мы вас всех очень ждём! Немедленно к нам! Отбивные в холодильнике, ключ от квартиры под ковриком у двери! Кушайте и отсыпайтесь! До встречи!

Жена положила трубку.

Я молчал.

Я был в шоке…

Письмо третье

Пути Господни

«На том свете», то есть в Союзе, я не искал дружбы с евреями. Как, впрочем, и со всеми остальными. Но с евреями особенно! И если кто-то из них становился товарищем или другом, то совсем не потому, что он еврей, а потому, что – ЧЕЛОВЕК!

Марку было девяносто два года, а мне сорок восемь, но мы были на равных.

Дружба!

На скамеечке у моего подъезда всегда кто-нибудь сидел, и все были моложе Марка. Однако с ними можно было говорить только о хлебе насущном, а с Марком… С Марком можно было говорить обо всём! Когда мы с ним беседовали, скамеечка превращалась в центр жарких дискуссий и баталий, юмора и ереси, и всего, чего ещё хотите. Это был маленький Израиль. Иерусалим – открытый для всех религий и философий. Иногда в спор включался Зуфар-ага, иногда Петрович с Надеждой Георгиевной, а бывало, и Роман Соломонович с Борисом Моисеевичем. Но чаще это было "тет-а-тет".

– Я знаю, Аркадий, что я говорю, – как сейчас слышу я голос моего дорогого Марка. – Наш еврейский Бог – злой!

– Злой? Бог? Марк, что ты говоришь? – восклицаю я. – Бог не может быть ни злым, ни добрым. Добра и Зла как самостоятельных категорий – нет! Есть поступки или явления, приносящие либо вред, либо пользу. Причём в данный отрезок времени, среди данных действующих лиц и только в данной системе координат. Даже секс в одном случае – изнасилование, а значит, зло, а в другом – добро и благо!

– Нет, наш Бог злой! – упрямо повторил Марк и сверкнул своим стеклянным глазом. – Я ведь не Марк Самуилович, а Мордехай Шмульевич. И я знаю, что я говорю. Но хотя наш Бог злой, местный ещё злее! Если бы я был моложе и диабет не вышиб мне один глаз, как теперь вышибает другой, я бы, не задумываясь, уехал в Израиль. И был бы Мордехаем Шмульевичем. А ты говоришь, Бог не может быть злым. Ещё как может!

– Не может, Марк, не может! Бог не Добро и не Зло, не старец и не молодец с золотым бубликом над верхней чакрой. Бог и то, и другое, и третье, и тридцать третье, и какое хочешь ещё! – так же упрямо стоял на своём я. – Бог – это явление! Для нас пока непостижимое. И, может быть даже множественное! И целесообразие его поступков нам часто не видно. Фокус нашего зрения – под нашим носом! Может быть, ты и я сейчас здесь, а не в Израиле, только для того, чтобы именно об этом поговорить. И всё! Вся твоя и моя жизнь – для этого разговора.

– Ну хорошо. А дьявол?