Читать «Ураган. Последние юнкера» онлайн - страница 97

— Нет, сумка пуста, — шаря в ней рукой, отвечал Глеб. — Ах нет, вот какой то пакет, — вытащил он наружу запечатанное письмо.

«Товарищу командиру Сорокину», значилось на конверте.

— Те, те, те, да он еще шпион, вдобавок, — воскликнул Глеб, вскрывая конверт.

«Доношу вам товарищ, что из занимаемой белогвардейцами станицы, Корнилов, по достоверным слухам, собирается вести их к Екатеринодару, через станции Кореневскую и Эйнем. Настроение людей бодрое. Ощущается недостаток в снарядах и патронах. Белых генералов сильно заботит непомерно большой обоз, наполненный исключительно ранеными. В составе частей, после моего предыдущего донесения, перемен не было При занятии этой станицы, белые потеряли шестнадцать человек убитыми и сорок три ранеными. Преданный революции Матвей Карягин».

— Каков гусь! Вы только подумайте, каков мерзавец! — кипятился Коля. — А, ведь, офицер царского времени. Но, что это за донесение? И почему оно, до сих пор, оставалось в его сумке? Судя по дате, оно написано три недели тому назад.

— Вероятно собирался его отправить, — вмешалась Наташа, — да, что-нибудь помешало, он и сунул его в сумку, а потом забыл.

— Вероятно так, — согласился Глеб. — Но каким образом, ему удавалось отправлять свои письма.

— Это то легче легкого, — снова отвечала Наташа. — Вы не забудьте, что в каждой станице, через которые мы проходили, всегда было несколько семей большевистски настроенных. Мне кажется, что ими-то и пользовался Карягин. Передаст письмо какому-нибудь большевику, а тот, когда мы уйдем из станицы, доставляет его по адресу.

— Очень правдоподобно, — согласился Глеб, поднимаясь. — Эти бумаги завтра я передам в штаб, а пока, желаю вам спокойной ночи. Боюсь, как бы нас завтра не подняли рано утром, — целуя руку невесты, продолжал он.

— Да поцелуйтесь же вы по настоящему, — возмутился Коля. — И что это, в самом деле. Жених и невеста, а все еще на вы. Чтобы я больше этого не слышал. Понимаете.

— Слушаюсь, ваше превосходительство, — приставляя руку ко лбу, пошутила Наташа и повернувшись к Глебу, красная от смущения, поцеловала его в губы.

Уже с порога Глеб вернулся назад и улыбаясь обратился к невесте:

— Я тебя очень прошу, Наташа, запри за мной дверь на замок и не выходи, кто бы тебя ни звал. Утром я сам приду вас будить, а то признаться, роль Руслана мне не по вкусу, да и вам, тебе, — поправился он, — участь Людмилы, вряд ли улыбается.

— Не беспокойся, Глеб, уж я за нею присмотрю, — улыбнулся Коля.

— Лежите уже себе лучше. Он за мной присмотрит. Скажите, пожалуйста, — показывая ему кулачек, отшучивалась Наташа.

Еще не наступило полного рассвета, когда спящий поселок был разбужен взрывами падающих снарядов. Оказалось, что большевики успели подвезти артиллерию и начали обстрел злосчастной колонии. Снаряды рвались везде. То взметали они кверху столбы черной земли, падая в огороды окружавшие поселок, то поднимали огромные фонтаны воды, попадая в небольшой пруд, а то взлетали к небу куски человеческого тела, когда, они попадали на улицу или во дворы. Все здоровые прятались от огня, кто куда мог. Но несчастные раненые, неподвижно лежали на подводах, с минуты на минуту ожидая мучительной смерти. Целый день продолжалась канонада, облегчая обоз, то от одного, то от другого раненого, а то и от целой повозки сразу. Огонь прекратился лишь тогда, когда начало смеркаться. Только тогда зашевелился и ожил «поселок. Спешно запрягались подводы, строились части и еще до наступления темноты, добровольцы двинулись, покидая колонию. С пригорков, окружавших поселок, большевики прекрасно видели движение отряда и, несмотря на сумерки, снова открыли огонь. Темнело быстро. С наступлением полной темноты Деникин — повернул свою маленькую армию почти на 180 градусов. Одураченные большевики еще долго стреляли по предполагаемому местоположению противника, но их снаряды попадали на пустую дорогу, никому не принося вреда. Быстро двигались добровольцы и перед самым рассветом достигли железнодорожной станции Медведовской, через которую лежал их путь. Соблюдая строжайшую тишину, подкрадывались роты Офицерского полка к неожидавшему нападению противнику. Уже близко. Вот из темноты вырисовались силуэты станции и, спокойно стоявших, поездов. Вдруг в шагах пятнадцати от моряков раздайся окрик: «Кто идет!»?