Читать «Всемирный следопыт, 1927 № 10» онлайн - страница 49

Низко свесившееся над рекой дерево хлестнуло Ю веткой по лицу. С ветки что-то оторвалось и мягко упало на плот. Ю вытянул ногу и осторожно пощупал:

— Банан!

И сейчас же, заметив что-то впереди, быстро пригнулся и резко и тревожно крикнул:

— Йи-ху!

Крик этот с трудом сдвинул тяжелый сырой воздух, но не успел он замолкнуть, как сзади, с другого конца плота, донесся отклик:

— Йи-ху!

Ю налег на весло. Вода кругом заклокотала. Сквозь прогалину, открывшуюся в береговом лесу, мелькнула огромная медно-красная луна и сразу скрылась. Берега сходились все ближе и ближе, все бешеней бурлила между ними вода, стремясь разрушить сковывавшие ее скалы, все головокружительней несся плот. С невероятной быстротой кидался он из стороны в сторону, чтобы, повинуясь ударам двух рулевых весел, миновать опасные камни…

И вдруг скалы, в последний раз надвинувшись друг на друга, сразу расступились и исчезли в темноте. Клокотание воды затихло. Движение плота стало медленней. Река, как ни в чем не бывало, плавно и неспеша разлилась по широкому руслу, и только удалявшийся глухой рокот напоминал об опасных порогах, оставшихся позади.

Ю огляделся по сторонам, положил весло, поднял упавший с дерева банан и медленно направился к середине плота. Там горел костер, с подвешенным над ним маленьким круглым котелком. Одновременно с Ю на свет костра с противоположной стороны плота вышел другой плотовщик — Нэ. Среднего роста, бронзовые, мускулистые, с сильно раскосыми глазами — на первый взгляд, оба они были похожи друг на друга. У обоих одежда состояла всего навсего из широких белых штанов, подхваченных на поясе грубой веревкой. Обоим можно было дать любое количество лет, от двадцати до пятидесяти — так неопределенны были их по-старушечьи морщинистые лица, совершенно лишенные растительности.

Но внимательный наблюдатель открыл бы, что Нэ, вероятно, старше своего товарища, в движениях и глазах которого было больше оживления, и что лоскуток цветной материи, перехвативший волосы Ю, обличал в младшем из плотовщиков некоторую склонность к нарядам.

Главное же, что никак не позволило бы смешать обоих бирманцев, это был глубокий страшный шрам на теле Нэ. Он начинался на шее, под левым ухом, шел наискось через всю грудь и кончался у пояса, с правой стороны живота. Видно было, что рана не была как следует залечена и гноилась, несмотря на то, что прошло много времени с тех пор, как Нэ получил ее.

Ю сдвинул в кучу рассыпавшийся хворост. Костер затрещал, задымил, и маленькие червячки огня полезли вверх, цепляясь с ветки на ветку.

Нэ заглянул в котелок.

— Кипит, — молвил он, — давай рису.

Ю запустил руку в широкий карман своих штанов, долго шарил там и, наконец, вытащил оттуда мешочек. В мешочке оказалось ложки две рису. Нэ взял щепотку, бросил ее в котелок.

От медленно ползших назади, смутно угадываемых в темноте берегов шли терпкие, густые запахи. Ночь была тихая, застойная и удушливая. Такие ночи часто бывают в тропиках осенью, перед началом дождей. Через прорывы в облаках иногда мелькали крупные, яркие звезды. Казалось, что весь небесный свод принизился, опустился к земле, и поэтому звезды и кажутся такими крупными и блестящими.