Читать «Предел несовершенства» онлайн - страница 3

— Ты деревянная и стеклянная, — кивал Кевин.

— А почему стеклянная?

— Потому что хрупкая, — не сдавался он. — Мед, ты мой подруга, и я твоя подруга навеки.

— Ты не можешь быть моей подругой. Подруга — это женщина. Ты мой друг.

— Я твоя подруга и друг, — соглашался он и добавлял: — Мое слово — стена.

— Почему ты называешь меня Мед? Мед — это приторно! Противно!

— Противно — это какой? Мед — это красиво, это хорошо. Ты мед!

Уже три месяца они были вместе, вместе засыпали и просыпались каждый день, и это было настоящим чудом, чудом любви, счастья, бесконечной радости. Хотя, казалось бы, ничего общего между ними не было, сплошные несовпадения: инженер-программист и журналист, русская и американец. Но так и происходит в жизни: встречаются и притягиваются противоположности, как плюс и минус.

Чтобы удержать, сохранить, не спугнуть это счастье, расширить знания про другую страну, Юлька читала в Интернете об особенностях американских мужчин, и оказывалось, что американцы близки русской широкой душе, для них важны семейные ценности, здоровое питание и такой же здоровый образ жизни и спорт. Общение с Кевином только подтверждало то, что писали в Интернете. Он занимался по утрам зарядкой, обливался водой и вообще следил за своим телом.

— Утром надо сок, витамин. — Кевин брал с полки соковыжималку, которая у Юльки, конечно, ни разу не использовалась, колдовал над ней и протягивал ей стакан сока.

— Как тебе не лень, Кевин?

— Не понимаю, Джулия. Это важно для здоровья!

Еще для здоровья была важна каша по утрам, фруктовый суп и кукуруза. Вот с кукурузой возникли определенные проблемы: не росла кукуруза в Сибири, а на полках стояла только кукурузная мука, на которую американец смотрел с подозрением.

— Кукурузный должен быть желтый. Она белый. Это не кукурузный! Это опасно!

— Кукурузный! Еще какой кукурузный, — передразнивала его Юлька. — Только у нас, наверное, технология другая, и желтизны нет.

Что Кевин совсем забраковал, так это креветки. Осмотрев самую дорогую магазинную упаковку, он произнес:

— Это есть нельзя.

— Это хорошие дорогие креветки. Я их ела, они вкусные.

— Нет, Джулия, это много снег, грязный лед, а не продукт, нет креветки! Я не могу, чтоб ты есть. Нельзя.

— Ну хорошо, нельзя так нельзя. — Юлька не сопротивлялась, она вообще словно плавно плыла по течению в реке любви и желания, где выполнялись все ее прихоти, где ею гордились, ее обожали и любили — страстно, нежно и, конечно, навсегда.

На работе ответсек Мила Сергеевна сразу заметила перемену.

— Ну, Сорнева, ты сияешь, как начищенный самовар. Улыбаешься все время. Как американкой стала, все с улыбкой ходишь и глаза счастьем светятся. Я правильно тебе говорила: не упускай свое счастье, держись за Америку. Он хоть богатый?

— Милочка Сергеевна, дорогая, да при чем тут богатство! Он обычный инженер-программист, вот была возможность в России пожить некоторое время, работу на расстоянии делать, он этим и воспользовался. Сейчас возвращается назад, в Америку. Кстати, почему я самовар? Он же мужского рода.