Читать «Путин. Прораб на галерах» онлайн - страница 156

Юрий Петров, директор Института российской истории РАН, говоря о достижениях последнего времени, отметил, как хорошо, что «многие вещи были учтены в новом Законе „Об образовании“ в Российской Империи».

И ведь не оговорился…

В выступлении заместителя главы Всемирного русского собора Валерия Ганичева со всей силой прозвучали «скрепы».

— Подчеркивание русского языка и русской литературы — это вопрос нашей духовной безопасности, это важнейшая скрепа нашего единения! — воскликнул он. — Пора понять, что русский язык — это величайший дар, дарованный нам сверху (в отличие, видимо, от других языков. — А. К.). Для человека, который плохо знает русский язык, — это позор и бесчестие!.. Да, мы не позволили выковырять букву «ё» из нашего алфавита! (В слове «алфавита» ударение было сделано, конечно, на втором слоге. — А. К.)

Валерий Ганичев сделал, кроме прочего, одно радикальное предложение:

— Надо внести в лицензию всем СМИ, чтобы вещание происходило без чуждой интонации!.. И Яшин был не голкипер, а лучший в мире вратарь!

Закончил Валерий Ганичев тем, что раньше в Советском Союзе была великая школа перевода:

— Один якут мне говорил: «Я всегда думал, что Пушкин — это великий якут!» Вот какая была школа перевода.

А не то что были такие якуты.

* * *

Встреча президента и главы Следственного комитета (СК) вот-вот должна была начаться (Владимир Путин потом поздравил СК с двухлетием, и, по-моему, от души). Александр Бастрыкин только что провел коллегию своего ведомства, где, кроме всего прочего, рассказал о своей идее учредить институт финансовой полиции.

Предварительного разговора с журналистами, конечно, не предполагалось. Между тем стоило оторвать глаза от гаджета, из которого можно было узнать именно про финансовую полицию и полюбоваться Александром Бастрыкиным в чудесной парадной форме, как я увидел перед своими глазами самого Александра Бастрыкина в этой генеральской форме. Словно сошел, как говорится, с обложки.

Странно было бы не поговорить с ним после этого.

— Про финансовую полицию — это правда? — поинтересовался я.

— Конечно. Это уже не новая моя идея. Если говорить о прошлом… Была такая налоговая мил… Отставить! — резко приказал себе Александр Бастрыкин. — Полиция! Так, кажется, называлась?

— И кому будет подчиняться финансовая полиция, как вам кажется? — спросил я.

— Я думаю, что в подчинении президента, — предположил господин Бастрыкин. — Вот в Италии есть такая.

— Но что-то они не победили коррупцию.

— Но они все-таки… мафия! — с долей, казалось, какого-то уважения произнес Александр Бастрыкин. — Мафия вообще бессмертна! А вы знаете, что есть один путь победить мафию — создать свою мафию.

— А-а, вот в чем дело! Вот в чем ваша идея, — понял я.

— Вижу: догадались! — одобрительно кивнул глава Следственного комитета. — Так вот, в Италии она все-таки действует. Национальная полицейская гвардия, по-моему, называется.

Он неожиданно вздохнул:

— Эх, красивая у них форма! Даже красивее, чем у меня!

Я присмотрелся. Нет, этого не могло быть. Генеральская форма его была ослепительно хороша.