Читать «Драконоборец. Том 2» онлайн - страница 63

– У меня нет и никогда не было Шкатулки Откровений!

– Узник седьмой камеры, прежде чем перестать говорить, сообщил, что лично доставил ее вам. Не верить ему резона нет – под такими пытками либо говорят правду, либо умирают. Всего доброго.

– Постой! Кто ты и кому служишь?

Темнота сгустилась, позволяя увидеть контур низкорослой фигуры с монументальным носом.

– Болеван?!

– Фальшивое имя. Я никто и звать меня никак, а хозяин мой погиб в Мистакоре… хорошо, что напомнили.

На плащ упал еще один предмет – каменное яйцо.

– Он не успел, не смог воспользоваться этим. Шивариус был слишком силен. Все, что удалось сделать Осмольду Дегероку, это стянуть радиус взрыва Сердцевины до минимума. Чтобы воспользоваться Каменным Туманом, нужно обладать необоримой ненавистью и волей к убийству. Видимо, моему хозяину этого не хватило. Однако, даже погибая, он остался великим, посмотрим – получится ли у вас?

Тискрет Болеван умолк, бесследно растворившись в пространстве, и Тобиус понял, что остался совершенно один.

Забрав свои вещи, а также запихнув в сумку каменное яйцо и ошейник с ключом, он выскользнул в тускло освещенный коридор и двинулся к порталу. Временно все тяжелые и отравляющие душу мысли умолкли, уступив место единственному свирепому стремлению выжить, но даже оно не заставило мага сделать больше десяти шагов. Рив остановился, настигнутый жестоким сомнением, и принудил себя вернуться к покинутой камере. На железной двери значилась цифра восемь. Тобиус перешел к седьмой двери, открыл окошко и заглянул внутрь. Ничего видно не было, лишь смрад ударил в нос. Помедлив немного, маг все-таки отодвинул засов и вошел.

Камера под номером семь в точности повторяла восьмую. В дальнем левом углу валялся ком грязной мешковины, источавший сильную вонь. Прежде чем подойти и немного откинуть ткань пяткой посоха, Тобиус приготовился увидеть нечто очень неприглядное. Он даже не представлял, что его ждало.

На грязных тряпках лежала Райла Балекас, голая, исхудавшая, покрытая следами от пыток, истощенная и едва живая. Мучили ее очень, очень долго – судя по ранам, искусно растягивая время и не давая погибнуть. А когда интерес палачей ослаб, истерзанную пленницу бросили здесь, изредка снабжая какими-нибудь крохами пищи и водой. Она тихо умирала в седьмой камере все это время.

Волшебник содрогнулся всем своим естеством, когда что-то надломилось внутри, и по духовной броне побежала длинная, глубокая трещина. Райла Балекас почти переступила порог смерти, но все еще была жива, и некая ментальная плотина, прорвавшись, впустила в сознание Тобиуса часть ее сознания, заставляя серого магистра переживать ее страдания. Она была здесь все это время, думал маг, она звала меня отсюда, но не дозвалась. Ему пришлось вгрызться в собственную руку, лишь бы заглушить настоящей болью то, что бурным потоком врывалось в мозг.

Оправившись от ментального удара, волшебник положил на тело Райлы кровоточащую руку и начал переливать свою собственную гвехацу, свои минуты, часы и дни. Он больше не поддавался мукам, все прочие чувства склонились перед зверем ярости, разорвавшим цепи. Потоки черной крови поднялись от сердца и превратили бледное лицо мага в уродливую маску, перевитую сетью черных вен. Через лопнувшие капилляры кровь залила склеры, и распалившиеся янтарным огнем зрачки стали похожи на солнца, пылавшие в пустоте.