Читать «Яд персидской сирени» онлайн - страница 93

Наконец она оттолкнула его мягко, поднялась, потянула из-под него свою одежду. Он и не заметил, что они лежали на ее платье. Оделась и, не взглянув, ушла.

А Тим остался. Перевернулся на живот, раскинул руки и пробормотал:

— Да что же это такое, господи! Да что же это!

Ему хотелось плакать. Ныло тело, горели губы, пальцы ощущали ее кожу. Он был один на свете, один в природе — страшное одиночество вдруг навалилось. Одиночество и тоска. Казалось, что-то кончилось…

Она забыла свой платок, и он уткнулся в него носом. Белый платок пах травой… Знакомый тяжелый запах, на грани добра и зла. Любисток! Все на грани добра и зла. Попробуй рассуди…

…Ника еще спала. Он осторожно прилег рядом и провалился в глубокий сон, как в омут.

Любин платок он положил к ней на порог, оглянувшись украдкой.

— … Люба сегодня с Катериной, — сообщила Ника. — Сказала, отходит, надо посидеть.

Тим полыхнул румянцем, но Ника этого не заметила. Накрывая на стол, она болтала. Тим подумал, что Люба просто удрала.

— Знаешь, у них тут новые не приживаются. Сначала восторги, ахи, охи, все нравится, скупили чуть ли не все дома, а потом не выдерживают. Телевизора не хватает, того, сего, света, Интернета. Кстати, ты обещал посмотреть движок. А Наталья Антоновна мне понравилась. Она добрая.

— Добрая?

— Добрая. Она так смотрит… как будто видит тебя насквозь и жалеет. Понимаешь, жалеет, будто все про тебя знает, и потому жалеет.

— Не заметил. — Тим отделывался короткими фразами. Ему хотелось остаться одному и… и… вспомнить! Все, каждую мелочь, деталь, звук, еще раз пережить… все. Наваждение.

— Как ты думаешь, она настоящая ведьма?

Он вздрогнул:

— Кто?

— Наталья Антоновна! Ты меня совсем не слушаешь.

— Слушаю. У тебя мысли так и скачут. Вряд ли. Травница. Да и то…

— Что?

— Она же ясно сказала, что травы не помогают.

— Она не говорила, что травы не помогают. Как же не помогают, если помогают.

— Надо верить… чтобы помогали.

— В кого? В Бога?

— Не знаю.

— Ты что, не выспался? — Ника наконец обратила внимание на его нежелание разговаривать.

Тим только хмыкнул. Он вдруг почувствовал, как сквозь вину, стыд, остолбенение и непонимание того, что произошло, пробиваются сильно и мощно радость и ожидание. Ожидание! Он посмотрел на свои руки — пальцы дрожали.

— Ты что, заболел? — спросила озабоченно Ника, кладя ладонь ему на лоб. Он заставил себя остаться на месте, хотя ему хотелось отодвинуться. — Бледный, смотри, какие синяки под глазами.

Он понимал, что это сумасшествие ничего общего не имело с любовью, он любил Нику и знал это, но Ника… девочка, любимая, родная, чудесная, а та… Неужели так бывает? Или это все вместе — река, проклятая трава, гора… Как Ника сказала тогда — ритуал? Неужели это… ритуал? Или… что? Чертовщина какая-то…

«Прекрати молоть ерунду! Ритуал, гора… — сказал он себе. — Совсем охренел? Просто попалась тебе опытная баба постарше, изголодавшаяся по мужику, ну и вот… Да еще и антураж. Дикая природа, трава эта вонючая… Молоко без нитратов…»