Читать «Африка: Сборник» онлайн - страница 63

Но и тогда я не поверил своим глазам. Я чувствовал себя слишком виноватым, я слишком долго уверял себя, что произошло несчастье. И только один человек мог меня в этом разубедить. И я осмелился прервать работу доктора Эванса — он в это самое время накладывал гипс на сломанную лапу собаки. Я думал, что он будет сурово упрекать меня, но целитель больных животных мягко сказал: «Ты вернул ослика к жизни. Теперь он вне опасности, но раны заживут не скоро, если за ним не будет тщательного ухода. Здесь ни у кого нет на это времени. А сам ты хочешь заниматься им?»

И я воскликнул: «Да пусть у меня руки-ноги отсохнут и всемогущий Аллах покроет мое тело язвами, еще более страшными, чем у ослика, если я снова покину его, пока он не станет здоровым и сильным, каким никогда прежде не был».

Я кинулся в конюшню, и ослик снова заревел от радости и зашевелил ушами. Я прильнул к нему, и у меня все сжалось в груди от счастья.

А чуть позже пришел доктор Эванс и принес большое количество лекарств. «Теперь нужно, — сказал он, — чтобы омертвелая шкура поскорей сошла и вместо нее наросла новая». И он объяснил мне, как накладывать мази и делать перевязку, как присыпать раны порошком и удалять гнойные корки. Конечно, все эти процедуры были довольно сложны, но когда я вспоминал, что мне приходилось делать для ослика в первые две ночи, все остальное представлялось мне на удивление легким.

По правде сказать, ослик спокойно относился к пинцетам, причинявшим ему боль, и к настойкам, вызывавшим жжение. Он знал, что я — его друг, и понимал, что если я вынужден делать ему больно, то для его же блага. Поистине ослик этот был очень умен.

Он был еще очень молод и игрив. То он притворялся, что хочет укусить меня, то хватал зубами край моей рубашки, а то щекотал мое ухо своим. Силы быстро возвращались к нему.

В один чудесный день доктор Эванс сказал, что ослик больше не нуждается в подпруге, и я сам снял ее. О друзья мои! Если б вы видели, как осторожно ослик делал первые шаги и с какой гордой мордочкой, обретя уверенность, он принялся ходить вокруг конюшни! Как радостно было на него смотреть! Внезапно он опустился на землю, и я очень испугался. Я поспешил было ему на помощь, но доктор Эванс остановил меня:

«Ничего, Башир, не бойся, — сказал он. — Ослик прекрасно знает, что делает. Он не упал и не поскользнулся. Он просто лег на землю, по своей охоте, потому, что он наконец может делать это без опаски. Смотри!»

И действительно, ослик двигал копытами, брыкался, издавал радостные крики. Ему было очень весело.

С этого времени мы с осликом крепко сдружились. Прежде я думал только о том, как бы вернуть его к жизни, и был для него лишь заботливой нянькой. Это, безусловно, сблизило нас. Но мы друг друга не знали. Теперь у нас появилась одна общая забота — вместе проводить время. Я никогда не оставлял его. Я спал в конюшне на одной с ним соломенной подстилке — и ночами он меня согревал. По утрам я ухаживал за ним: чистил, кормил, прогуливал по двору. Мы любили с ним бегать наперегонки, и в награду за послушание я давал ему молодую морковку. Я покупал ее на деньги, что приносили мне Омар и Айша. Им очень нравились ловкие проделки, которым я обучал смышленого ослика. Потом я вновь ухаживал за ним, и мы оба отдыхали. А после опять резвились во дворе. И наступал вечер. Я чистил его в последний раз, готовил свежую подстилку. Мы укладывались бок о бок и засыпали.