Читать «Африка: Сборник» онлайн - страница 56

— Ты нам рассказывал! Рассказывал! — послышались возбужденные голоса.

— Так вот, — продолжал Башир, — из всех этих свободных, гордых и бесстрашных людей никто не был так бесстрашен, горд и свободен, как Сауд Риф.

— О Башир, душа моя, — срывающимся голосом взмолилась Зельма, бесстыдная бедуинка, — опиши его внешность, да покрасноречивей, так, чтоб у меня дух захватило!

И Башир продолжил:

— Он высок и строен, как никто. У него крепкая грудь, тонкая талия, длинные ноги и на редкость легкая стремительная походка. Его черные, блестящие, непослушные волосы ниспадают до плеч, обрамляя тонкую, но крепкую шею. Я ничего не сказал про его широкий рот с плотно сжатыми губами и глаза, пронзительные и неподвижные. Да и нужно ли? Кто не знает Сауда, вряд ли оценит силу и красоту гордого свободного человека.

Ему незнакомо чувство жалости. Даже ко мне он ничего подобного не испытывал. Именно это его качество сразу привязало меня к нему. Друзья, которых я себе заводил, — не важно, были ли они правоверными или неверными, — все поначалу жалели меня, принимали из милосердия, как нищего, да к тому же урода с двумя горбами. Все — кроме Сауда. К калекам он питает отвращение и скорее отхватит кинжалом протянутую руку, чем бросит в нее милостыню. Поверьте, нищета и увечье нисколько не разжалобили Сауда, когда он впервые проявил ко мне некоторую благосклонность.

В тот день я находился за прилавком, на котором Абд аль-Меджид Шакраф разложил свой товар. Вы, должно быть, помните, друзья мои, что этот, некогда богатый, человек, чтобы как-то существовать, пытался торговать дешевыми берберскими и мавританскими украшениями на одном убогом базарчике в Эль-Ксар-эль-Кебире. Стоя рядом с ним, я зазывал покупателей, что было мочи нахваливая наш товар, как вдруг у меня горло сдавило на полуслове: я увидал Сауда…

Никогда прежде я не встречал его, но с первого же взгляда я приметил в нем все то, что так привлекает меня в людях. Он остановился в двух шагах от прилавка и уставился на нас немигающими глазами. Вам, разумеется, знакомы повадки этих странных людей, время от времени появляющихся в торговых рядах и на базарах. Они могут часами стоять возле лавки как вкопанные, положив ладонь на рукоятку кинжала и вперив в торговца неподвижный взгляд.

При этих словах Фуад, боязливый крестьянин, принялся делать знаки, заклинающие судьбу.

— Да не явятся они раньше, чем через двенадцать и двенадцатью двенадцать лун! — воскликнул он. — При одной лишь мысли о них у меня стынет кровь в жилах.

— А я как завижу кого-нибудь из них, тут же убираю свои весы, — сказал ростовщик Наххас.

— А я начинаю греметь всеми своими амулетами, — промолвил Селим.

И Башир продолжил:

— Если в центре Танжера вас, о друзья мои, охраняемых многочисленной недремлющей полицией, страшат люди, подобные Сауду, то представьте, что чувствовал славный Абд аль-Меджид Шакраф, находясь в гуще базарной толпы в Эль-Ксар-эль-Кебире, этом вольном городе, и испытывая на себе взгляд здоровенного вооруженного кинжалом рифа? Несчастный, он не смел высунуть из-под прилавка голову и делал вид, что осматривает свой товар, в то время как все тело его дрожало, а с носа стекали крупные капли пота. Что до меня, то я не испытывал ни малейшего страха. Я не ставлю это себе в заслугу; просто я не мог оторвать взгляд от Сауда, который, хоть и был одет так же бедно, как я, казался мне принцем. Несколько минут он пристально смотрел на меня, но я не отвел взгляд. Тогда он провел левой рукой — той, что была свободна, — по вещицам, лежавшим в лотке, и взял два самых больших браслета. Я тронул за локоть Абд аль-Меджида Шакрафа — тот лишь задрожал сильнее прежнего.