Читать «Африка: Сборник» онлайн - страница 191
Жозеф Кессель
Я не успел как следует рассмотреть ее. Она была несколько необычной, не так ли?
Омово ничего не ответил, только улыбнулся одними губами.
— Ну, я надеюсь, тебе ее вернут.
Доктор Окоча был в рубашке цвета хаки и брюках, сплошь заляпанных краской. И лицо и волосы тоже были в краске. Сегодня он выглядел непривычно — озабоченным и усталым.
— Ну, а как у вас идет работа? Я имею в виду не эти вывески, а вашу главную работу.
Сейчас художник казался еще более постаревшим. Лицо его исказилось гримасой, и снова на нем отчетливо обозначились толстые рубцы. Его обычно живые внимательные глаза были воспалены от усталости и печальны. Он шумно дышал. И только его громадное тело, толстые натруженные руки, короткая могучая шея да тройной подбородок казались неизменными. Он был явно чем-то озабочен.
— С тех пор как ты заходил ко мне в мастерскую, я не сделал ничего стоящего. Все время пожирают эти вывески…
Они помолчали.
— Скажи, далеко ли ты направляешься?
— Повидаться с друзьями. Вы ведь знаете Кеме, да?
— Знаю.
— Мы были с ним вместе на открытии выставки. После этого случилось нечто… С тех пор я его не видел.
— Надеюсь, ничего страшного?
— Посмотрим…
— Ну, а как твоя работа? По-прежнему рисуешь свои заумные картины? Знаешь, на последней твоей картине, которую я видел, была изображена огромная крыса. Ты сделал ее такой необычной. Я даже не сразу понял, что это крыса. До сих пор помню эту картину.
— На днях мы с Кеме пережили ужасное потрясение. А на следующий день мне приснились странные сны — сразу два. С тех пор мне не дает покоя мысль запечатлеть увиденное во сне на холсте. Пока я еще не знаю как. Что-то смутное бродит во мне, какие-то видения. Но у меня есть замысел, и мысленно я уже представляю себе, как следует писать такую картину.
— Ты уже начал?
— Да. Я сделал несколько набросков, но порвал их. В памяти все время возникает что-то другое.
— Что, например?
Омово взглянул на доктора Окочу. Почему это его интересует?
— Это произошло во время гражданской войны.
Доктор Окоча помрачнел, его взгляд сделался напряженным, как будто эти воспоминания касались и его. Глубокие морщины бороздили его лицо, словно знаки душевных мук. Омово помедлил. Он сам не знал, зачем он все это рассказывает. Он редко говорил с кем-либо на эту тему.
— Мне было тогда девять лет. Я вышел прогуляться в окрестностях нашего компаунда в Угхелли. Вдруг я увидел истошно вопящую толпу. Я продолжал свой путь. Нам не разрешалось отлучаться далеко от дома, но, знаете ли, я был на редкость любопытен и обожал прогулки. На дороге возле полицейского участка я увидел труп мужчины.
— Из племени ибо?
Омово опять уставился на доктора Окочу.
— Да. Из племени ибо. Не знаю, как я это определил. Но я был уверен, что мужчина — из племени ибо. Я стоял и смотрел на труп. Люди проходили мимо. Они куда-то спешили. Я долго стоял там, стоял и смотрел на разбухший труп. А вокруг были высохшие лужи крови. И этот отвратительный запах.
Омово умолк. Доктор Окоча отступил в сторону, и теперь его лицо оказалось в тени. Омово проклинал себя за то, что пустился в эти столь далекие от теперешней жизни воспоминания.