Читать «Пандемия: Всемирная история смертельных вирусов» онлайн - страница 124

Рита Колуэлл продолжила анализировать прибрежные воды на наличие холерного вибриона. Он обнаруживался повсюду – в прудах, реках, озерах, морской воде с пяти континентов. Всего Колуэлл и другие ученые открыли свыше двухсот серогрупп холерного вибриона, обитающих в море, – среди них были и вырабатывающие холерный токсин, и не вырабатывающие. Ученые выяснили, как именно вибрион обитает в воде: в связке с зоопланктоном, прежде всего веслоногими рачками.

Тем временем устройство Харди, известное теперь как «непрерывный регистратор планктона», вело почти беспрецедентный по масштабам и продолжительности учет морских организмов. К началу XXI века пробоотборники Харди прокатились через пять с лишним миллионов морских миль Северной Атлантики. Как показала расшифровка лент, планктон далеко не однороден и не похож на слой пыли – он столь же чувствителен к условиям окружающей среды, как чувствительны к дрожанию паутины мельчайшие волоски на паучьей лапке. Его микроорганизмы реагируют на едва уловимые факторы морской и воздушной среды – температуру поверхностного слоя, границы течения Гольфстрим, – распространяющиеся на тысячи миль океанского простора.

И перемены в состоянии Северной Атлантики не замедлили отразиться на планктоне. С 1948 года объемы его биомассы уменьшились в шесть раз. Через несколько десятилетий планктон вернулся, но уже не тот. Тепловодные виды планктона откочевали на 600 миль, отреагировав на неуклонное потепление поверхностных слоев, миграцией к северу со скоростью 14 миль в год.

Эта миграция, в свою очередь, определила судьбу холерного вибриона, жившего на планктоне и в планктоне. Данные, полученные с помощью пробоотборника Харди, вкупе с исследованиями Колуэлл позволили пересмотреть роль микроорганизмов окружающей среды в формировании жизни на Земле. Развитие холеры было обусловлено тайнами морских глубин ничуть не меньше, чем образом жизни обитателей суши.

* * *

В 1926 году холера, вызывавшая одну пандемию за другой на протяжении почти ста лет, вроде бы исчезла, ретировавшись на исконную родину – в Бенгальский залив. «С холерой как с мировым бедствием успешно расправились», – писал историк Уильям Макнилл в своем фундаментальном труде 1977 года о роли инфекционных болезней в истории человечества. Победа над ней являла собой образцовый пример «триумфального укрощения».

На самом деле холера в 1926 году не сгинула бесследно. Тот самый штамм, который терроризировал разные страны на протяжении шести пандемий, – теперь известный как «классический 01» – вымер. Но у него остался пронырливый отпрыск, отлично умеющий пользоваться возможностями, которые предоставляла ему среда обитания – изменчивое море. Этот новый вид холерного вибриона заполонял реки, дельты, озера и пруды, удерживаясь там по меньшей мере втрое дольше, чем классический 01. А еще это на редкость живучее создание не поддавалось натиску антибиотиков.