Читать «Настоящая любовь / Грязная морковь» онлайн - страница 56
Алексей А. Шепелёв
Дорезал в сковороду что было, притаил огонь.
Напевая из «Агаты Кристи»: «Четыре слова про морковь (два раза) / И я умру / Четыре слова про морковь: / Я не люблю тебя / Тебя я не люблю», надев калоши и старую курточку, я вышел в заднюю дверь.
Мне на голову сразу упали крупные, нестерпимо холодные капли – это капало с крыши – но дождя как такового уже не было. Всячески проскальзывая на разъезжающихся ногах – на калошах были «лапти» из налипшей грязи, – я выпростался во двор и закурил. Было очень темно и тихо, изредка капли били по бочкам и по железкам, гудел трансформатор, казалось, что влага, рассеянная, висящая в воздухе, идеально проводит его гуд… Эта же влага способствовала тому, что от синеватого фонаря на конце деревни шли лучи и разводы, как от солнца… Подул сильный ветер, и у стенки гаража затрепыхался размокшими, почему-то не опавшими листьями молодой клён, выросший этим летом.
Вжав голову в плечи, я решительно зашагал к саду, на огород. На дороге я чуть не потерял калоши – тут тяжёлые трактора раскатали такие чудовищные колеи, что в них можно утонуть.
…некто Краб схватил двух из их шаражки и очень стремительно сорпикоснул лбами. Двухметровый Саня-Суся (Суслик) с железной губой (вставные зубы), находившийся с похмелия, воспрянул и, легонько сделав полшага, влупил пинком прямо по гуще этих и наших ближних шершней, так что двое были выбиты на воздух, а один повис промежностью на периле. Самый нахально-омерзительный, равно как и самый шерстяной шерст, пристававший всегда ко всем без разбору возраста бабищам, помыкнулся было бежать, уже спускался со ступенек, на миг отклячив, и наш Суся оперативно запустил ему пинчища с такой силой, что, наверное, вывернул кижку. Выглядит как смертоубийство какое-то. Теперь он не будет уже.
Пошёл дождь, не было видно совсем ничего. Я даже побоялся идти через сад и пошёл по овсу, вернее по пахоте. Конечно, на каждую ногу налипло килограмма по два! Я не спеша добрался до моркови, остановился, постоял, прислушиваясь к шелестению сухих веток сирени, обернулся.
Окна моего дома тускло светились жёлтым вдалеке, я даже различил голубое зеркальце – профиль телевизора.
Это несовместимо, подумал я. То, что