Читать «Тиберий» онлайн - страница 201

Однако идиллия оказалась недолгой. Стыдливые ласки нежной девушки не проникали через зачерствевшую оболочку его чувств, намертво закупорившую душу. Тиберия невольно влекло к экстравагантному, неистовому, запредельному. Он уже не мог наслаждаться любовью, его манила оргия. Та извращенность восприятия красоты и любви Цестия, Цезония и Маллонии, которая прежде удручала Тиберия, исподволь, как заразная болезнь, отравила его душу, и теперь он сам предстал влюбленной девушке в образе такого же нравственного монстра. Она горько раскаялась в своей доверчивости. Ее светлые чувства были запачканы его нечисты- ми желаниями и растоптаны агрессивными посягательствами, унизительными для нормальной женщины. Перестрадав свою любовь, она с проклятьями отвергла Тиберия. Уединившись, несчастная женщина еще долго переживала происшедшее. В конце концов нектар лучших чувств перебродил в желчь разочарования, и в дальнейшем она поразила всю округу разнузданной похотливостью. Это была ее месть миру за оскорбление первой любви. Так бацилла порока продолжила смертоносное путешествие по людским душам. Но Тиберий об этом ничего не узнал.

Даже в райском саду Кампании принцепса настигли государ-ственные проблемы. Еще не утерев с лица плевок судьбы, в который трансформировался нежный девичий поцелуй, он был вынужден заботиться о наведении порядка на южной границе, где римлян побеспокоил неутомимый нумидиец Такфаринат. Собрав нужные сведения, Тиберий направил в сенат письмо с предложением назначить в Африку более расторопного наместника.

Информацией принцепса снабжал верный Сеян. Он же назвал ему Юния Блеза в качестве кандидата на пост командующего африканским корпусом. Для создания видимости свободы выбора Тиберий предложил сенату помимо Блеза еще и Мания Лепида. При обсуждении этого вопроса в курии Лепид всячески отказывался от грозящей ему чести, ссылаясь на слабость здоровья, малолетних детей, дочь на выданье. В самой многочисленности выдвигаемых причин угадывалась неискренность. А проблема состояла в том, что Блез был дядей Сеяна, и сенаторы уже понимали политическую значимость этого семейного обстоятельства. Сам Блез показал, что ему тоже не чужда скромность, но все же дал себя уговорить и отправился в Африку проконсулом.

Началось восстание и в Галлии. Оно угрожающе ширилось, в борьбу с римлянами вовлекалось все больше племен. Молва, как обычно, преувеличивала беду, и в Риме уже ждали варварского нашествия. Однако настолько изменились нравы в этом городе, что многие его жители жаждали иноземного владычества, наверное, полагая, будто завоеватели предоставят бесполезному плебсу больше хлеба и зрелищ, чем прижимистый Тиберий. Когда в обществе утверждаются количественные факторы престижа, сразу всем всего становится мало, люди ненавидят друг друга, зарятся на чужое и злобствуют так, что готовы сами погибнуть, лишь бы катастрофа поглотила всех остальных. И те, кто боялся галлов, и те, которые мечтали увидеть резню и пожарища, уничтожающие ненавистную империю, сходились в одном: во всем виноват угрюмый и нерадивый принцепс, озабоченный лишь сведением счетов с аристократами. "Может быть, он и вождя галлов привлечет к суду за оскорбление величия?" — насмехались площадные, а также салонные остряки, и народ вторил им громким эхом ненависти.