Читать «Танцующая на ветру» онлайн - страница 11

Я знала, что отца Песцова, наконец, выгнали из администрации города. И он занялся, понятное дело, каким-то прибыльным бизнесом.

– Он… Кажется, на факультет политики… Там есть что-то в этом роде…

– Жаль. Еще одним гадом в политике станет больше.

– У него роман с училкой одной, кстати. Новая пришла.

– Столько сейчас таких случаев, надо же… Почему так? Или всегда так было? Почему тогда это кажется странным и неправильным?

– Руся… – Маша с такой теплотой посмотрела на меня, что я в ответ сразу почувствовала, как тепло и хорошо стало у меня на душе.

Ни с кем никогда мне не хотелось так дружить, как с Машей. Если бы тогда, еще два года назад, не ее мама и, главное, не Паша Веселухин, тершийся рядом и влезавший во все, в том числе – невольно – и в дружбу с Машей…

– Руся, как мне не хватало таких разговоров. Я только с тобой говорю об этом.

– А с мамой?

Маша не успела ответить. Впереди я увидела Пашу с его детдомовской пассией, Алёхиной. Дашка, которая непонятно как пережила тот год, когда их вынужденно разлучили с Веселухиным (она на полтора года младше), теперь жила вместе с ним в общаге в одной комнате. Как это им разрешили – непонятно, но, по крайней мере, она мне сама радостно это сообщила еще в начале учебного года, когда мы случайно встретились на улице.

Сейчас Паша, заметив меня, сначала застыл, как вкопанный (у Паши все эмоции налицо, этим он выгодно отличается от многих сверстников), потом покрепче обнял Дашку, та прижалась к нему и обвила его руками. Дашка так и не выросла, наверно, потому что с двенадцати лет живет с Пашей, и ее гормонам роста пришлось туго – все силы организма уходили на преждевременную выработку женских гормонов. Возможно, ничего особенного в их романе не было бы (вот няня Татьяны из «Евгения Онегина» вышла замуж в тринадцать лет, и ее муж был еще младше), если бы они поженились, стали бы работать и как-то нормально жить как муж и жена. Паше уже семнадцать, скоро будет восемнадцать. Но Паша-то ведь считает себя совершенно свободным человеком и постоянно добивается моей взаимности, не понимая, что это в принципе недостижимо, как допрыгнуть до Луны, скажем.

– А! – от неожиданности крикнул Паша, когда понял, что мы сейчас с Машей так и пройдем мимо, и больше ничего не будет. Вообще ничего.

Дашка попыталась его удержать, но удержать Пашу никто никогда не мог. Паша рванулся за мной, хотел схватить за плечо, попал по голове, сбил с меня шапку, сам ужасно растерялся, взялся поднимать эту шапку, толкнул Машу, та не удержалась на ногах, поехала на скользком тротуаре, приземлилась на одно колено.

К нам подбежала маленькая Дашка, не доросшая до моего плеча, стала бить кулачком Пашу и беспомощно материться. Беспомощно и как-то ужасно. Иногда слышишь мат и понимаешь – лучше бы ты сейчас был японцем или греком и смысл русского мата разобрать не мог, даже если бы учил русский. Наверно, те, кто говорит на мате, совсем не вдумываются в его истинный смысл, иначе бы они удивились, какой бред они говорят. Как липкие бесконечные кошмары, которые снятся, если у тебя высокая температура при пищевом отравлении, скажем. Хотя мне до такой степени ужасное не снилось, наверно, никогда.