Читать «Неруда» онлайн - страница 169

Автор «Далеких садов» пересматривает свои позиции в «Письме к Пабло Неруде», опубликованном 17 января 1942 года в пуэрто-риканском журнале «Реперторио американо». Вот этот необычайно ценный документ:

«Мое длительное пребывание в южных странах Америки помогло мне по-иному воспринять многое в Америке и в самой Испании. (Я уже писал об этом в журнале „Универсидад де ла Гавана“). В том числе и вашу поэзию. Теперь мне ясно, что вы, двигаясь ощупью, с безудержной щедростью выражаете истинное в испаноамериканской поэзии с ее всеохватной революцией, с ее постоянным переплетением жизни и смерти, которое существует на этом континенте. Грустно, что на большей части Испанской Америки получила распространение именно такая поэзия! Мне не дано понять ее сердцем, как вам, по вашим словам, не дано понять сердцем Европу. Но так или иначе она, эта поэзия, „есть!“. Хаотическое нагромождение всегда предшествует строгому порядку и определенной совершенности, законченности. Доисторическое — историческому. Бурлящая плотная тьма — силе ослепительного света. Вы — до отсчета времени, предшествующий, доисторический, кипящий, клокочущий, густой, непроглядный, мрачный. Прежде Испания была „моей лицевой стороной“, а Испанская Америка — „изнанкой“. Каждый раз, когда я оказывался посредине Атлантического океана, я как бы раздваивался. Нет, не скажу, что теперь не Испания, а Испанская Америка моя лицевая сторона. Просто появились у меня две „лицевые стороны“ и две „изнаночные“, совершенно иные, несопоставимые с прежними и друг с другом.

Так где, для кого и в чем есть истина? Прежде всего — поэтическая истина?

В моей книге „Модернизм“, над которой я уже начал работать, я хочу предложить свое рассмотрение этой серьезной проблемы…»

Итак, Хуан Рамон видит в Неруде, поэте Испанской Америки (что пребывает в периоде становления), подлинного выразителя ее доисторического, довременного бурления. И если прежде мир Американского континента был «изнанкой» Хуана Рамона, то теперь он признает право на существование «двух изнанок» сразу.

Хуан Рамон сказал это, потому что сумел почувствовать до конца, принять как правомочное, закономерное явление в контексте лавинной стихии континента все, что сделало Неруду поэтом теллурическим, если не «предшествующим генезису». Или уж поэтом, возникшим на третий день сотворения мира.

Чилийский поэт не оставил без внимания столь решительную перемену во взглядах на поэзию у Хуана Рамона Хименеса. Эта перемена обрадовала его. И он решил сказать об этом в письме, сказать как бы исподволь, не впрямую, но чтобы все прояснилось само по себе. Письмо Неруды, тяжело переживавшего гибель Мигеля Эрнандеса, пронизано печалью.