Читать «Неруда» онлайн - страница 164

64. Черты сходства

По мнению многих, приезд Неруды в Испанию сыграл в литературной жизни страны не менее важную роль, чем приезд Рубена Дарио сорока годами раньше. Повлиял ли Пабло Неруда на испанскую поэзию? Да, бесспорно, но при этом он не сделал ее нерудовской поэзией, а лишь дал совершенно новый посыл, новое направление. Почти все испанские поэты стали его друзьями. А учеником, последователем — никто. Одному поэту он протянул в тяжелый момент руку помощи, как настоящий собрат по перу. Это был тридцатилетний Мигель Эрнандес. Неруду тронул, задел за душу молодой деревенский парень, с лицом, похожим на «только что выкопанную картофелину», который явился к нему и принес вольный запах слежавшегося навоза, тлеющего на горном склоне, запах цветения апельсиновых деревьев и «в губах пенье соловья».

Мигель Эрнандес приехал из Ориуэлы. Он был в числе тех, кто объединился вокруг Рамона Сихе, издававшего журнал неокатолического толка — «Гальо крисис». Неруда высказался со всей откровенностью по поводу этого журнала:

«Дорогой Мигель, к сожалению, я должен сказать, что мне не нравится „Гальо крисис“. От него, по-моему, идет слишком густой запах церкви. Все тонет в туманном ладане… Давай, дорогой пастушок, возьмемся лучше за настоящие дела и создадим другой журнал».

Вскоре Мигеля нельзя было узнать. Он рвет с журналом «Гальо крисис» и с его издателем — Сихе… Из письма Мигеля Эрнандеса к одному из приятелей видно, как глубоко он переживает горе нового друга, как сердечно привязался к нему. Испанский поэт доверительно пишет Хуану Герреро, отправляя ему издание «Трех песен» Неруды, что «у Пабло есть дочь. Ей всего десять месяцев, и она очень тяжело больна. Я буду вам бесконечно благодарен, если вы найдете хорошего детского врача…». Он хочет увезти Неруду к себе на родину, пусть тот увидит его родные места, Кабо-де-Палас… Хорошо бы узнать, сможет ли он пожить на острове Табарка или где-нибудь еще. Мигель Эрнандес уже знает, что Неруде по душе море, что там он сумеет вспомнить хоть на миг бескрайний простор океанских вод у Пуэрто-Сааведры.

Никто не испытал такого глубокого потрясения от «Местожительства», как этот молодой поэт, приехавший в столицу из глухой испанской деревни. Вот что он говорит в статье, помещенной в газете «Соль» от 2 января 1936 года:

«Я не могу не рассказать о том невероятном восторге, в который меня привели строки книги „Местожительство — Земля“. Я готов засыпать себе глаза песком, или прищемить пальцы дверью, или вскарабкаться на верхушку сосны — самой высокой и недоступной. Так я лучше сумел бы выразить неистовое шквальное восхищение, которое вызвал во мне этот поэт исполинской мощи. Я страшусь писать о его книге и вряд ли смогу передать словом все, что кипит во мне. Я пишу, но пишу со страхом».

Критика утверждает, что под влиянием Неруды и Алейсандре молодой поэт Мигель Эрнандес полностью отказался от классических форм и его стихи вольно и стремительно потекли по собственному руслу. Что же, если критика права, то это благодатное влияние: Мигель Эрнандес дал простор всему, что сдерживал, что рвалось наружу, и со временем стал великим поэтом Испании и всей испаноязычной поэзии Америки. Именно «Местожительство — Земля» — веское доказательство того, что метрика вовсе не главное условие для Поэзии…