Читать «Том 12. Земля» онлайн - страница 56

Однажды утром хозяин послал Жана в Бордери работать по ремонту. Дела должно было хватить на целый месяц: надо было настелить новые полы в доме, починить чуть ли не все двери и окна. Довольный этим случаем, Жан растянул работу недель на шесть. Тем временем владелец мастерской успел умереть, а сын его, женившись, переселился на родину своей жены. Жан продолжал жить в Бордери, где все еще обнаруживались какие-нибудь прогнившие части деревянных строений, требовавшие замены, — теперь он уже работал поденно, от себя. Когда же наступила уборка хлеба, он взялся помогать, и это заняло еще полтора месяца. Видя, как он втянулся в сельские работы, фермер решил оставить его у себя. Меньше чем за год столяр превратился в хорошего батрака, возил хлеб, пахал, сеял, косил, умиротворенный соприкосновением с землей, в надежде что именно она-то и даст ему необходимое душевное спокойствие. Прощай, пила и рубанок! Казалось, он с его разумной медлительностью и любовью к размеренному деревенскому труду, с его унаследованной от матери выносливостью тягловой скотины был рожден для этих полей. Вначале Жан ходил как очарованный, он наслаждался окружающей природой, которую не замечают крестьяне, воспринимал ее сквозь призму когда-то прочитанных сентиментальных повестей и идей о скромности, добродетели и полном счастье, заполняющих нравоучительные сказки для детей.

Правду говоря, жизнь на ферме нравилась ему и по другой причине. Как-то, когда он еще занимался починкой дверей, дочка Конье явилась к нему и растянулась на стружках. Она сама заигрывала с ним — крепкое телосложение Жана, правильные и крупные черты его лица, указывавшие на то, что он должен быть хорошим самцом, соблазняли ее. Жан уступил ей раз, потом еще, так как не хотел, чтобы его считали дураком, да, кроме того, он и сам начинал чувствовать влечение к этой развратнице, умевшей возбуждать мужчин. Правда, где-то в глубине души его прирожденная порядочность протестовала. Нечестно было путаться с любовницей г-на Урдекена, к которому он испытывал признательность. Разумеется, Жан старался всячески оправдать себя: Жаклина не была женой Урдекена, он жил с ней как с потаскухой, а раз уж она изменяла хозяину на каждом шагу, — лучше воспользоваться самому, чем предоставлять удовольствие другим. Однако оправдания эти не могли заглушить росшее в нем неприятное чувство, тем более что он видел, как фермер все больше и больше привязывался к Жаклине. Конечно, дело должно было обернуться скверно.

Лежа на сене, Жан и Жаклина старались дышать неслышно. Жан, будучи все время настороже, вдруг услышал, что лестница затрещала. Он вскочил и, рискуя сломать себе шею, прыгнул в проем, через который сбрасывали сено. В ту же самую минуту в люке показалась голова Урдекена. Фермер успел заметить тень убегавшего мужчины и живот еще лежавшей навзничь, с раскинутыми ногами, женщины. Его обуяла такая дикая ярость, что он не догадался спуститься вниз и посмотреть, кто же был кавалером. Размахнувшись, он дал поднявшейся тем временем на колени Жаклине оглушительную оплеуху, от которой та снова повалилась.