Читать «Смерть на взлетной полосе (сборник)» онлайн - страница 6

«Прав Орлов, что‑то здесь не так, как‑то слишком уж все очевидно. Чересчур. Как будто спектакль срежиссированный. И бомба эта… Для чего она понадобилась? Можно, конечно, предположить, что парень заранее установил ее в этой кабине, как‑то узнав, что туда вскоре пойдет Курбанский. Но соваться самому, подставляя себя под удар, да еще и дополнительно совать в горло нож, а потом оставаться после этого преспокойно ждать, когда его застанут рядом с трупом и отпечатками, — это как‑то уж слишком. Это нужно совсем в голове серого вещества не иметь. Что‑то здесь не так».

После протокола допроса основного подозреваемого шли еще несколько протоколов с опросами свидетелей. Из них Гуров узнал, что в здании, где размещалась администрация части, услышали взрыв, после чего несколько человек отправились на летное поле, чтобы выяснить, в чем дело. Подойдя к вертолету, они обнаружили Китаева и Курбанского.

Опросы сослуживцев также подтвердили, что между авиаинженером и бывшим командиром части были неприязненные взаимоотношения.

Больше ничего особенного из материалов дела Гуров не узнал. Впрочем, было совершенно очевидно, что следователи и не старались слишком глубоко «копать». Для них, по‑видимому, все было ясно с самого начала.

Но, к счастью для Максима Китаева, на его стороне оставались люди, не готовые столь поспешно доверять очевидному.

После протоколов и документов с результатами экспертиз, подтверждающими первоначальные предположения следствия, Гуров обнаружил в деле многочисленные копии заявлений некой Ларисы Петровой.

Это были очень эмоциональные опусы, разительно отличавшиеся от обычного сухого стиля официальных бумаг. Там содержались хотя и ничем не обоснованные, но очень пылкие и настойчивые утверждения о полной непричастности Максима к убийству, а также заверения в том, что все это подстроено тем же Курбанским, задумавшим «сжить со свету» ее жениха.

Ничуть не смущаясь тем, что в итоге именно Курбанский и оказался главным потерпевшим во всей этой истории, возмущенная девушка призывала органы внутренних дел «раскрыть глаза» и «восстановить истину».

На каждом последующем заявлении красовался все более солидный адрес, пока очередь не дошла до Москвы.

Содержание везде было приблизительно одинаковым, и, пробежав глазами последнюю бумагу, Гуров решил, что с девушкой тоже не мешало бы пообщаться.

«Как знать, может, кроме этих всплесков, у нее найдется что‑нибудь более конкретное. Факты, наблюдения. Не может быть, чтобы такая твердая уверенность базировалась на одной лишь пламенной любви. Должно быть и что‑то реальное».

Когда Гуров закончил читать дело, был уже третий час ночи.

Аккуратно собрав бумаги в папку, он разложил казенную постель на нижней полке. С удовольствием растянувшись на узком ложе, он вскоре последовал примеру своего соседа, давно уже видевшего сладкие сны.

В Покровск поезд прибыл точно по расписанию. Ровно в девять утра Гуров сошел на перрон и, выйдя на привокзальную площадь, взял такси.

— В прокуратуру! — коротко бросил он в ответ на вопросительный взгляд обернувшегося к нему водителя.