Читать «Гелиогабал» онлайн - страница 9

Там были также продолговатые бронзовые пластинки с отверстиями, позволявшими нанизывать их на манер этрусских гаданий. На них — банальные ответы на старолатинском языке в стихах, напоминающих гекзаметр. Мы сохранили образец такого талисмана или гадания, обеспечивавшего существование италийских оракулов.

Среди других чудес и таинств Сирии, о которых свидетельствуют историки, были и события, вошедшие в легенды. Например, явление Аполлония Тианского Антиоху или явление таинственного божества, которое появилось перед Эмесой через некоторое время после смерти Гелиогабала, как об этом рассказывает Вописк в сочинении «Жизнь Императора Аврелиана»:

«Перед Эмесой кавалерия Аврелиана уже повернула назад, когда божество, опознанное лишь значительно позднее, явилось, чтобы воодушевить наших воинов. Императрица Зенобия обратилась в бегство, Аврелиан вошел в Эмесу победителем и тут же отправился в Храм Гелиогабала, желая поблагодарить богов. Там он снова увидел божество, которое на поле битвы помогло победе его армий.

Вернувшись в Рим, он велел выстроить в честь Солнца храм, посвящение которого было произведено с невиданным великолепием.

Именно в это время в Риме появились платья, расшитые самоцветами, которые мы видели в Храме Солнца, а также драконы из Персии и золотые митры».

Но над всеми этими земными легендами и сказаниями, которые, независимо от того, являются они символическими или нет, и как все символы, скрывают, и в то же время ясно подтверждают, но прямо противоположным образом, самые точные и самые неоспоримые истины, — над всем этим существуют еще слухи и легенды неба. Существуют различные Мифологии, Космогонии, Бытие — но не библейское, а феакское. И это феакское Бытие — возможно, ошибочное в своем примитивном изображении, — передает нам с помощью стелы Санхониатона глубокий ум и грязные интересы (те, что связаны с античной грязью) первых торгашей, вышедших из красного цвета, красно-желтого, как менструации. Эти красно-желтые менструации, являющиеся цветом и знаменем феаков, возрождают самые жуткие воспоминания о войнах. Красно-желтые цвета штандарта женщины противостоят белому цвету спермы — штандарту мужчины. Кстати об основах: я вернусь к этой войне, которая без малейшего перемирия противопоставляет женское начало мужскому. В данный момент я хочу остановиться только на битве чудес, естественных аномалий, пленительных зрелищах-ритуалах, где мужчины и женщины перемешиваются с помощью золота и луны на облачении священника, совершающего богослужение.

В Сирии храмы являются резонаторами чудесных реальностей, проявленной магии. И многие храмы, которые, кажется, воздвигнуты здесь только для того, чтобы прославлять эту войну, эти ритуалы и эти аномалии, соперничают в великолепии на всем пространстве Сирии. Одни храмы посвящены солнцу, другие — луне, при этом никто точно не знает, который является мужским, который — женским, и мужское ли начало породило женское, или наоборот. В Эмесе есть храм Солнца, который, по-видимому, главенствует над всеми другими храмами солнца — мужского начала, как если бы существовало много солнц, из которых каждое, взятое в отдельности, является двойником остальных, и как если бы луна была женским двойником единственного бога-мужчины. Такие храмы солнца-луны существуют в Апамее, они полностью вымощены лунным камнем. Существует храм луны в Иераполисе, около Эмесы, внешне посвященный женщине, но в нем находится изогнутый и уменьшенный трон для мужчины, который выставляют не более одного раза в год и всегда — под изображением Аполлона. Для них Аполлон — это солнце в движении, солнце, которое перемещается, солнце, освобожденное от части самого себя, самой высокой и значимой в своей движущей силе. Это солнце, спустившееся со своего трона, готовое приняться за работу, больше не являющееся царем, поскольку не восседает и не остается неподвижным, а трудится; солнце, ставшее сыном царя, как Христос — сыном Бога.