Читать «Хрущев. Кремлевский реформатор» онлайн - страница 152

Достаточно сопоставить такие достоверные факты: с учетом разницы во времени между Москвой и Вашингтоном встреча Фомина и Скали, начавшаяся в 13.00, происходила спустя уже более трех часов после того, как посольству США в Москве было вручено «примирительное» письмо Хрущева Кеннеди от 26 октября, в котором и содержалась компромиссная формула урегулирования кризиса. К тому же, как признает в своих воспоминаниях Фомин, телеграмма о его разговорах со Скали была отправлена им в Москву лишь после его повторной встречи с ним в тот же день, встречи, которая потребовалась для уточнения ряда вопросов, возникших у посла и у меня, когда Фомин ознакомил нас с информацией о своей первой беседе. В частности, нами был поставлен такой вопрос: если США намерены настаивать на контроле за выводом ракет с Кубы и невозвращением их в последующем, то согласятся ли они с контролем за соблюдением ими обязательства о невторжении на Кубу, скажем, путем размещения соответствующих контрольных постов на побережье США?

Согласно документальным данным, вторая встреча Фомин — Скали состоялась только в 19.35 по вашингтонскому времени, то есть уже и после поступления в Вашингтон указанного письма Хрущева. Поэтому их беседы никак не могли повлиять на содержание этого письма. Как писал Трояновский, он вообще не припоминает, чтобы информация о контактах Фомина со Скали попадала в поле зрения Хрущева и тем более чтобы она оказала какое‑либо влияние на решения, принимавшиеся в Москве в ходе кризиса.

Мог ли не запомнить помощник Хрущева такую, казалось бы, важную информации? Думается, не мог. Дело совершенно в другом. Как пишет в своих воспоминаниях Фомин, в ответ на направленную им в Москву телеграмму с информацией о своих беседах со Скали (напоминаю еще раз — это произошло уже после поступления в Вашингтон письма Хрущева от 26 октября с формулой «вывод ракет в обмен на невторжение на Кубу») он получил от своего начальства указание попросить посла Добрынина направить в Москву информацию о беседах со Скали за своей подписью. Из этого явствует, что в ожидании поступления в Москву такой телеграммы за подписью посла текст телеграммы Фомина не рассылался руководству страны. А к тому времени, когда от Фомина поступило сообщение об отказе Добрынина подписывать телеграмму о его беседах со Скали (в Москве в это время уже было 27 октября и уже прозвучало по Московскому радио новое послание Хрущева Кеннеди), докладывать наверх информацию о беседах Фомина — Скали по линии КГБ вообще стало бессмысленным. Так что нет ничего удивительного в том, что Трояновский не помнит такой телеграммы.

Что же касается многократно высказывавшегося Фоминым, в том числе и публично, недоумения относительно отказа Добрынина отправить телеграмму о его беседах со Скали за своей подписью и попыток Фомина объяснить это ведомственными соображениями, в действительности здесь тоже все довольно ясно.