Читать «Кремль 2222. Куркино» онлайн - страница 69

«Что ж за проклятье?!»

Молчаливый тюремщик положил вещмешок Тангу прямо на грудь, открыл рюкзак и склонился над ним. Не в силах ничего предпринять, темноволосый воин наблюдал за тем, как Угрюм внимательно изучает содержимое, как медленно, будто до последнего сомневаясь, вытаскивает какой-то коричневый пузырек и шприц.

«Ну, хоть не топор!..»

Мысль эта принесла мало облегчения. Что, если зелье из пузырька превратит Танга в такого же уродца, каким уже стал Агап? Что вообще представляют из себя эти снадобья? И чего хочет добиться Угрюм?

Вопросов было масса, но хмурый тюремщик явно не собирался отвечать ни на один из них. Не говоря ни слова, он набрал полный шприц мутноватой зеленой жижи из уже помянутого коричневого флакона, после чего воткнул иглу в вену на шее Танга и стал медленно выдавливать содержимое. Темноволосый воин внутренне напрягся, но что он мог поделать? Парализующее зелье лишило его возможности двигаться, и Танг смиренно терпел, практически физически ощущая, как по венам растекается странная сыворотка Угрюма. Пока что неясно было, как она повлияет на организм, но воин не сомневался: как только он вновь обретет способность чувствовать собственное тело, зелье тюремщика заявит о себе во весь голос. Агап говорил, что первые несколько часов он буквально горел изнутри, а потом еще долго изнывал от периодических вспышек боли.

Резким выверенным движением выдернув шприц из вены, Угрюм залепил ранку на шее куском грязного пластыря, дабы не кровила. Подхватив вещмешок, молчаливый тюремщик резко встал. Танг увидел, что в правой руке великана снова появился пистоль.

– Стой! – успел воскликнуть Агап, прежде чем грянул выстрел.

Темноволосый воин не видел, что случилось, но слышал, как что-то упало на пол.

«Видимо, сосед», – догадался он.

Угрюм, с мешком в руках, перешагнул через неподвижного Танга и вышел из камеры. Снова зашумели петли, заскрипел замок, снова заголосил нео в клетке:

– Убью! Сука! Ноги!

Проснулся и рукокрыл, при виде Угрюма замахал целым крылом и опять бросился на решетку всем изувеченным телом. Только Агап молчал; его, судя по всему, парализовало, как и Танга.

«Скорей бы прошло это оцепенение… – думал воин, глядя то влево, то вправо, то перед собой. – Хотя… если за ним последует боль, может, лучше пусть вообще не проходит?»

Звуки, уже знакомые, повторялись снова. По ним Танг легко мог представить, что происходит в соседней камере – Угрюм открывает дверь, входит, склоняется над парализованным Агапом, вкалывает ему мутно-зеленое (или иное) зелье и уходит, предварительно заперев замок обратно.

Вскоре шаги молчаливого тюремщика стихли. Остался только слабый крик одинокого нетопыря и храп уснувшего нео.

Двое хомо лежали в своих камерах и смотрели в потолок, не в силах пошевелиться.

Возможно, перемены в их телах, которые должны были вызвать последние инъекции, уже начались, но пленники этого пока что не чувствовали.