Читать «Особенности кошачьей рыбалки» онлайн - страница 118

Сестра первой вошла в палату, подошла к койке возле окна и спросила:

— Мозжухин, как самочувствие?

Больной при виде симпатичной сестрички придал себе бодрый вид и заявил, что чувствует себя неплохо.

— Ну, тогда поговорите с посетителем.

При этих словах Мозжухин явно заволновался.

— Что еще за посетитель?

— Племянник… только он вам просил не говорить…

— Племянник? — недоуменно переспросил больной. — Нет у меня никаких племянников…

Но сестра уже ушла, а на ее месте появился мужчина лет тридцати пяти, с приятной, но не запоминающейся внешностью.

— Здравствуй, дядя! — проговорил он, садясь на стул рядом с койкой.

— Ты еще кто такой? — Мозжухин сделал попытку скрыться под одеялом.

— Нехорошо, дядя, нехорошо! Мог бы меня и запомнить! Если бы не я, лежал бы ты сейчас, дядя, не здесь, а в городском морге!

— Это ты, что ли, в гостинице был? — вспомнил наконец Мозжухин.

— Ну вот, слава богу — вспомнил! Если бы я не выбил у тебя стакан с отравленным соком — пришел бы тебе конец! И если бы я не спугнул киллера — он бы тебя в любом случае добил!

— Ну да, ну да, спасибо… — кисло протянул Мозжухин. — А сейчас-то что тебе от меня нужно?

— Поговорить, дядя, поговорить!

— О чем это? — в голосе Мозжухина прозвучало недоверие.

— Об одном дне двенадцать лет назад. Когда ты, дядя, работал водителем машины «скорой помощи» и ездил по вызову в Безымянный переулок, недалеко от Мойки…

Мозжухин, который и прежде выглядел не лучшим образом, еще больше побледнел, глаза его расширились.

— Ничего не знаю… — пролепетал он. — Вообще, мне еще нельзя долго разговаривать…

— Вот и не тяни, — оборвал его Маркиз. — Чем скорее ты мне все расскажешь, тем скорее я уйду. И не забудь — я тебе жизнь спас, так что уж пять минут разговора я всяко заслужил!

— Да я и не знаю почти ничего… — все еще мялся Мозжухин. — Я там был человек посторонний…

— Вот тем более! Значит, тебе нечего бояться!

— Ага, как же… Ну ладно… я тогда работал на станции скорой помощи водителем… ну, да ты знаешь. И был у нас один фельдшер… подозрительный такой. Звали его Гена. Из блатных, что ли. Иногда мы с ним ездили на левые вызовы…

— Что еще за левые вызовы?

— Ну, раны огнестрельные… оказать помощь, и чтобы никуда не сообщать. Или передоз…

— Понятно.

— Платил Гена за такие вызовы прилично, но сам, видно, гораздо больше имел. Ну вот, подошел он ко мне в тот день и говорит: надо съездить по одному адресу, только чтобы никто про это не знал. Ну, надо так надо. Приехали мы в тот переулок, Гена мне и говорит: бери носилки, нужно человека одного вынести. Нужно так нужно. Взял я носилки, вошли мы в дом, Гена консьержке сказал, в какую квартиру. Только мы в ту квартиру не поднялись, а прошли через парадную, и в закутке за лифтом ждал нас пожилой мужчина. Не раненый и не больной, только нервный очень. Мы с Геной носилки разложили, человек тот на них лег, Гена его простынкой накрыл и маску надел кислородную. Вынесли мы его из дома мимо той же консьержки, загрузили в машину и поехали. Как только от дома отъехали — пассажир наш с носилок слез и Гену спрашивает: «Куда мы сейчас едем?» А Гена ему: «Куда надо, туда и едем». А мне он еще до того сказал, что мы, как больного заберем, не прямо к себе на станцию поедем, а сперва на Обводный канал, где склады большие, еще дореволюционные. Я, значит, ничего не спрашиваю, прямо к тем складам еду. Как доехали, Гена пассажиру нашему говорит: вот, мол, и приехали. Тот ему: «Почему такое место странное? Мы, — говорит, — с твоим шефом не так договаривались! А Гена ему: «Вот с шефом сейчас обо всем и поговоришь, а я — человек маленький, что мне велели, то я и делаю». Пассажир нервничает, не хочет идти. А Гена ему: «Кончай, дядя, волну гнать, раньше думать надо было, а сейчас пошли, если не хочешь, чтобы я тебя силком тащил». В общем, вышли они вдвоем из машины, подошли к воротам, постучали. Ворота приоткрылись, пассажир туда вошел, и Гена за ним, а мне велел ждать. Ну, я припарковался в сторонке, сижу себе. Проходит минут двадцать, выходит Генка встрепанный весь и злющий, как собака. А я еще спрашиваю, где тот-то. А он как рявкнул: «Не твое дело, и вообще забудь, что его видел!» Потом вроде успокоился маленько и велел мне на этот раз ехать на станцию. И чтобы, говорит, никому ничего не рассказывать. Мол, ездили на Суворовский проспект, да только зря прокатались — ложный вызов оказался. И денег мне дал. Много. Гораздо больше, чем в прежние разы. «Это, — сказал, — за молчание». А я потом долго еще того пассажира вспоминал — как он не хотел из машины выходить.