Читать «Пожарный кран № 1» онлайн - страница 2

Анька Елькина, например, превращается в Бабу Ягу, и так просто и ловко это у нее получается, будто всю жизнь она только и делала, что летала на помеле и воевала со всякими хорошими людьми. А задира и троечник Вася Балабанов вдруг становится примерным мальчиком Андрюшей, которому поручено Бабу Ягу перевоспитать. И он ее перевоспитывает. Хотя, в глубине души, очень ей завидует. Балабанчику хочется играть Бабу Ягу — такая роль прекрасная! Он тайком ее выучил и дома репетировал перед зеркалом. Играть примерного Андрюшу Балабанчику скучно.

А вот сидят на диване и мирно беседуют Вова Гусев и Генка Овсянников. Разве можно предположить, что через некоторое время они превратятся в Змея Горыныча и Доброго Молодца и сойдутся в смертном бою? Между прочим, Генка победит, хоть Вова чуть не на голову выше.

А это, знакомьтесь, Айрапетян и Зайцев. Сейчас они превратятся в Робинзона и Пятницу. Чтобы круглый отличник Слава Зайцев стал похож на дикаря, приходится извести целую коробку грима! Верочка, самая красивая девочка в Доме пионеров, конечно же, Снегурочка.

«Приготовиться к началу!» — скомандует дежурный режиссер.

И сказка начнется! Сколько будет приключений и переживаний. Но Добро непременно победит. Юные зрители будут хлопать в ладоши, а потом, съев подарки, побегут домой, довольные. Им и в голову не приходит, что через час все начнется сначала. И опять Добро победит.

А вечером, когда кончится третья елка, режиссер Михаил Павлович Еремушкин соберет своих сказочных героев в репетиционной комнате и достанет общую тетрадь в оранжевой обложке (кто ж не знает, что в эту ужасную тетрадь он записывает замечания по елкам!) и скажет:

— Милые мои, вас что, кормят плохо? Или вы не выспались нынче?

Юные актеры будут виновато смотреть в пол.

— Василий, тебя придется показать врачу, — нахмурится Михаил Павлович. — У тебя не ревматизм ли?

— Почему это? — заморгает Балабанчик.

— А потому, Василий, что в твоем возрасте не шаркают ногами, не плетутся по сцене едва-едва…

— Верочка! — с укором скажет Михаил Павлович. — Все, что ты делаешь на сцене, просто обворожительно. И если к тому же в зале станет слышно, что ты там такое говоришь, я тебе в ноги поклонюсь! Это, кстати, ко всем относится: не бормочите под нос, зритель должен слышать то, что говорят на сцене, иначе ему станет скучно и он примется есть подарок, позабыв о вас… Геннадий, если ты и завтра будешь горбиться и сутулиться, сниму с роли, имей в виду. Добрые молодцы — люди военные, у них выправка, ясно? Владимир, что там с тобой опять произошло?

Вовка Гусев будет молчать: Вовка не ябеда.

— Я спрашиваю, кто привязал хвост Змея Горыныча к роялю?! — сурово повторит Еремушкин. — Анна, а ну погляди мне в глаза!

— Это не я!

— Это не она! — подтвердит дежурный режиссер, которому по службе положено знать все. — Это мальчишки из балета…

— А ты куда глядишь? — рассердится Михаил Павлович, а потом скажет: Что ж, рабочий день закончен. Бегите домой.