Читать «Ледяной клад. Журавли улетают на юг» онлайн - страница 370

Тихо потрескивали в печке дрова, теплый пар поднимался от сохнущей на шестах одежды. Старик сидел, низко опустив голову. Афимья закусила губу.

- Конечно, - сказала она и нерешительно посмотрела на старика, - не знаю, как Степан… Правду вы говорите: нельзя плот останавливать. Можно бы дать вам…

- Я согласный, - не поднимая головы, ответил Степан.

- Есть у нас артельная рыба, своя, нам процент полагается. Ясно, могли бы бочонок дать. От нас двоих, может, и не получится, а со всей артели бочонок - дело пустое. Только люди-то все на лове.

- Ничего не скажут, - погладил бороду Степан, - на это дадут. Объясним. А за худые мои слова и вы не сердитесь. Забирайте рыбку себе на здоровье.

- Мы ведь не так, мы за деньги, - забеспокоилась Варя. - Сколько вам надо платить?

- Ай, вот еще - сколько! - словно отталкиваясь, замахала руками Афимья. - Не купленная, свой труд. Считайте - заемное.

- Нет, нет, это не дело! - воспротивился Александр. - Что значит заемное. Как же мы вам будем потом отдавать?

- И не отдадите - не обеднеем, - все продолжая отмахиваться, говорила Афимья, - а денег мы с вас ни за что не возьмем! Так, Степан?

Увидела лоток со свежей стерлядью, отставленный в сторону, сунула Варе:

- Это лоцману вашему на поправку.

Степан одобрительно кивнул головой.

А позже, когда нагруженная рыбой лодка вышла в реку, где чуть заметными звездочками горящих костров обозначался плот, Степан с Афимьей все стояли и смотрели ей вслед.

- Не жалко… - не то спросил, не то подтвердил Степан, оглядываясь на Афимью.

- Нисколечко, - сказала Афимья.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

А «СПЛАВЩИКА» НЕТ

Перед самым Верхне-Тумбасовом Евсей Маркелыч опять расхворался.

- Эх, рано я начал подниматься с постели, надо было отлежаться как следует, - упрекал он сам себя, поглаживая рукой левый бок: болело сердце. Ну, вы глядите там лучше…

Лоцманскую вахту теперь по очереди, но каждый самостоятельно, несли Ирина Даниловна и Александр.

- Ежели что, чаще спрашивайте…

К селу плот подошел днем. Моросил мелкий дождь. Желтые, глинистые берега оползали. В каждой, даже маленькой ямке блестели мутные лужицы. По пословице: летом бочка воды - ложка грязи, осенью ложка воды - бочка грязи. На голом, безлесном берегу село казалось промокшим насквозь, как те люди, что сегодня провели ночь под дождем на вахте.

- Вот что, Варвара, - сказал Евсей Маркелыч, подозвав к себе Варю, - на берег я не поеду, зря под дождем мокнуть не стану, не то совсем расхвораюсь. Поезжай ты. Возьми с собой еще кого из девушек. Спросишь на рации нам радиограмму. Ежели есть - привезешь, посмотрим, что нам дальше делать. Нет ничего - дай сама радиограмму, напиши, что в Бакланихе на зимовку становимся.

- На зимовку? - дрогнувшим голосом спросила Варя. - Значит, плыли, плыли, и все зря?

- На зимовку, - сухо повторил Евсей Маркелыч. - И не зря. Куда больше чем полдороги мы все-таки сделали. Весной легче будет доплавить.

- Да ведь в низовьях-то сейчас, в зиму, лес нужен! Чего ради старались мы? - сказала Варя и от обиды чуть не расплакалась.