Читать «Две свечи» онлайн - страница 126

— Вы меня пугаете, — дрожащим голосом сказала мать.

— Не стоит раньше времени паниковать. Сейчас постарайтесь ее не будить. Если что, кликните сестру. Она меня позовет.

— Хорошо. Спасибо.

Послышались удаляющиеся шаги, мягко закрылась дверь. Ксюша хотела поднять отяжелевшие веки, но не смогла. Она опять видела облака. Одно из них на глазах превратилось в Соньку. Та игриво подмигнула.

— Ну, как тебе приворот? Ни о чем не жалеешь?

«Приворот», — едва слышно прошелестела Ксюша и смолкла…

…Ольга оторвала глаза от журнала и с удивлением вгляделась в желтоватое, почти восковое лицо бывшей подруги. Откуда такие странные слова? Что ее гнетет? Отчего, когда она вошла в зал, Ксюша стояла, крепко зажмурившись, не отвечая на ее оклики? И потом так страшно закричала! Бедняжка, ее мать говорила, что она вот уже неделю сама не своя от каких-то ночных кошмаров.

Ольга взяла с тумбочки мокрое полотенце, осторожно отерла горячий Ксюшин лоб, дала ей пригубить воды с ложечки, как учил врач.

Мать вышла из ступора и кивнула Ольге с благодарностью.

— Ты можешь идти. Я справлюсь сама. Спасибо тебе.

— Не за что. — Та встала с табурета. — Я завтра обязательно приду. С самого утра.

Она на цыпочках пошла к дверям.

30

Бодро гремела музыка. Ветер развевал разноцветные воздушные шары, привязанные к мачтам. Николай в задумчивости наблюдал за тем, как по дорожке стадиона вереницей уходят призеры.

Славные мальчишки. Будущее России. Самому старшему нет и шестнадцати, а как красиво он провел все бои. Загляденье, да и только.

А этот маленький рыжик — ему всего-то девять! Когда он дрался, на трибунах невероятное творилось: крики, свист, аплодисменты. Взрослые девчонки к нему потом подбегали за автографом, а парнишка улыбался им щербатым ртом, в котором отсутствовала пара верхних зубов.

Давно Николай не испытывал такого душевного подъема, давно ему не было так хорошо, легко, интересно жить. Когда его объявили, как главного арбитра, с перечислением всех прошлых регалий и титулов, публика устроила настоящую овацию. Турнир шел шесть дней, и все эти дни Николай просыпался ни свет, ни заря, бодрый и свежий, готовый внимательно следить за соревнованиями. Кажется, несправедливости он не допустил, отработал на совесть…

Вокруг шумел народ. Трибуны быстро пустели, люди собирались кучками, обсуждая только что прошедшую церемонию награждения.

Николай тоже собрался уходить. До гостиницы было два шага, но он решил, что не станет весь вечер сидеть в душном номере, а лучше прогуляется по городу.

Едва он покинул судейскую трибуну, его окликнули:

— Николай Анатольевич!

Откуда-то сверху спешил спонсор и устроитель турнира, смуглый, тучный и улыбчивый дядька.

— Что такое, Реваз Шалвович? — Николай остановился и ждал, пока он приблизится. — Что-нибудь случилось?

— Что может случиться, дорогой! — Реваз хлопнул его по плечу. — Все прошло отлично. Местные власти в восторге. Вы сейчас куда? — Он глянул на Николая цепкими, темными глазами.