Читать «Русский узел. Стихотворения и поэмы» онлайн - страница 11

«И снился мне кондовый сон России…»

И снился мне кондовый сон России, Что мы живем на острове одни. Души иной не занесут стихии, Однообразно пролетают дни. Качнет потомок буйной головою, Подымет очи — дерево растет! Чтоб не мешало, выдернет с горою, За море кинет — и опять уснет.

1969

«Слезы текучие, слезы мигучие…»

Слезы текучие, слезы мигучие… Больно, о больно глядеть! Что-то такое в вас есть неминучее. Взял да забросил я сеть. Но тяжело ее было вытаскивать, Видно, что чем-то полна. Вытащил рыбку и стал ее спрашивать, Только немая она.

1969

Поэт

Спор держу ли в родимом краю, С верной женщиной жизнь вспоминаю Или думаю думу свою — Слышу свист, а откуда — не знаю. Соловей ли разбойник свистит, Щель меж звезд иль продрогший бродяга? На столе у меня шелестит, Поднимается дыбом бумага. Одинокий в столетье родном, Я зову в собеседники время. Свист свистит все сильней за окном — Вот уж буря ломает деревья. И с тех пор я не помню себя: Это он, это дух с небосклона! Ночью вытащил я изо лба Золотую стрелу Аполлона.

1969

Диван

Пушкин погиб. Чаадаев замкнулся, скучая. Сны не сбылись, от прошедшего нет и следа. На полуслове за чашкою русского чая Нечто иное увидел и смолк навсегда. Пушкин забыт. Чаадаева помнить не надо. Только хозяин показывал гостю порой Старый диван — две отметины круглые рядом, — Это сидели друзья, прислонясь головой. Часто хозяин, пустым восклицаньем задетый, Гостя одергивал: «Тише, они говорят!» Умер и он, роковой не дослушав беседы… Только однажды ворвался как буря солдат. Облако пыли взметнул в тишине именитой Нищий хозяин, учитель отца своего. Рухнул на барский диван и заснул как убитый. Вмятины встали, чтоб не тревожить его.

1969