Читать «Приключения Незнайки и его друзей (иллюстрации Алексея Лаптева)» онлайн - страница 51

— Вы должны были понимать, что малышки не любят руками снег брать.

— Ну, ошиблись маленечко, — пожал Бублик плечами. — Недоучли, что вы распустите нюни и обидитесь на всю жизнь.

— Нет, это вы обиделись на всю жизнь! Зачем к нам Гвоздика подослали? Знаете небось, чего он здесь натворил?

— За Гвоздика мы не отвечаем, — ответил Бублик. — Он и у нас невесть что вытворяет. Мы с ним бьёмся — никак перевоспитать не можем. Мы его к вам не подсылали. Он у вас тут по собственной инициативе работал.

— «Работал»! — фыркнула Кисонька. — Он это называет работой! Нет, теперь мы не водимся с вами. Мы в вас не нуждаемся. У нас теперь свои малыши есть.

— Ну и я не вожусь с вами. Мне на вас — тьфу! Я просто привёз Винтика и Шпунтика, а теперь сяду в машину и уеду обратно.

Бублик рассердился и отошёл в сторону. Но он не уехал. Увидев, что Винтик и Шпунтик начали починять машину, он принялся им помогать. Такой уж компанейский характер у каждого шофёра. Если шофёр увидит, что кто-нибудь починяет машину, он обязательно подойдёт и тоже начнёт что-нибудь ковырять, подвинчивать болт или гайку, или просто станет давать советы.

Втроём они провозились до поздней ночи, но всё-таки не успели починить машину, так как ремонт требовался очень большой.

Глава двадцать вторая

Чудеса механизации

На следующее утро Синеглазка пришла в больницу и рассказала Медунице, что выписанные малыши не дерутся на улицах, а, наоборот, ведут себя примерно и даже помогают малышкам убирать яблоки. Медуница сказала:

— Это хорошо, что вы нашли малышам подходящее занятие. Я попрошу вас включить в работу Небоську и Растеряйку, которые выписываются сегодня.

— Нельзя ли выписать ещё кого-нибудь, — попросила Синеглазка. — Жалко держать малышей взаперти, когда для них есть такая интересная работа.

— Я ведь вчера выписала вне очереди Авоську и Торопыжку, — ответила Медуница. — Разве вам мало?

— Мало.

— Ну что ж, можно выписать Молчуна. Он очень смирный и не надоедал мне никакими просьбами.

— А ещё кого?

Медуница надела очки и заглянула в список.

— Можно выписать Пончика и Сиропчика. Они тоже смирные. Хотя, признаться по правде, Пончика не следовало бы выписывать за то, что он ест много сладкого. Мне ещё не удалось отучить его от этой дурной привычки. И главное, если бы он только ел! Но он набивает себе все карманы сладостями и даже под подушку прячет. Ну ничего, может быть, на свежем воздухе его аппетит поуменьшится. А Сиропчика тоже следовало бы подержать здесь в наказание за то, что пьёт слишком много газированной воды с сиропом. Однако придётся их выписать — за то, что они были со мной вежливы.

Медуница снова стала просматривать список.

— Пульку ещё рано выписывать, — сказала она, — у него ещё не зажила нога. Пулька у нас настоящий больной.

— А Ворчуна? — спросила Синеглазка.

— Нет, нет, — воскликнула Медуница. — Этот Ворчун такой неприятный субъект! Он вечно ворчит, вечно чем-нибудь недоволен. Он, знаете ли, всем на нервы действует. Пусть сидит здесь — за то, что такой несообразный, хотя, признаться по совести, я бы с удовольствием избавилась от него и от этого несносного Пилюлькина, который неизвестно с какой стати считает себя врачом и постоянно пытается доказать мне, что у меня неправильные методы лечения. Это у меня-то! Вы подумайте!