Читать «Красная Армия в освещении современников» онлайн - страница 18

«С этой же поры, — пишет Деникин, — на фронте 1-й конной, 1 кубанской, 3-й дивизии начались упорнейшие, жестокие бои, понемногу рассеивавшие гипноз рассказов о „разложении“ большевистской армии и ставившие нас вновь лицом к лицу с большими и серьезными силами противника».

Мимоходом он роняет любопытную ремарку, свидетельствующую о том, как мало понимания было у белых генералов того, свидетелями чего они были:

«По ту сторону фронта происходили какие-то непонятные для нас психологические процессы, проявлявшиеся в военных операциях перемежающимися вспышками высокого подъема и беспричинной паники».

Немного дальше Деникин делает не безынтересную попытку охарактеризовать непонятные для белых «психологические процессы» Инициатива оздоровления, как это видно, шла снизу.

«В „Окопной правде“, органе красно-армейских депутатов „доно-кубанского фронта“, — отмечает Деникин—5 сентября 18 года появилось откровенное признание: „в нашей армии нет дисциплины, организованности… ее разъедают примазавшиеся преступные элементы, которым чужды интересы революции“. Приходится констатировать недоверие бойцов к командному составу, так и командного состава к главкому (Сорокину), что ведет в конце к полному развалу всей революционной армии…

Состоявшийся в сентября в Пятигорске съезд фронтовых делегатов определил конкретно причины поражений, потребовав устранения их суровыми мерами:

1) неподчинение войсковых частей высшему командному составу, „благодаря преступности отдельных лиц командного состава и недисциплинированности бойцов“, трусости и паническому настроению „многих“;

2) „грабежи, насилия, реквизиции“, словом, „целый ряд насилий над мирным населением“;

3) „обессиление армии беженским движением, вносящим панику при первом же выстреле“…

О деморализации красных свидетельствовал и неизбежный спутник ее — дезертирство: не только казаки, бывшие в составе большевистских войск, но и красноармейцы сотнями стали переходить на нашу сторону».

Особенно большие нарекания были на командный состав.

О нем говорили много и съезд, и резолюции частей, и приказы красного командования. Деникин с внутренним злорадством цитирует некоторые из них: «Товарищи — говорит, по его словам, одна из резолюций — которые совершенно не компетентны в военных стратегических вопросах, преступно принимают на себя обязанности, которых они выполнить не могут»… «Скверно то — писал Сорокин в приказе № 5 в августе 18 года, что командиры, начиная с взводных, убегают от бойцов в трудные минуты… Лучшие из них с бойцами… а другие в то время по городу с бабами раскатывают пьяные… Самые лучшие боевые планы рушатся из-за того, что приказания не во время или вовсе не исполняются»…

Состояние наших частей действительно требовало энергичных мер по оздоровлению, и оно началось с верхушки: само командование армии из единоличного было реорганизовано в коллегиальное — командующего и двух комиссаров. Другие стороны процесса оздоровления очень выпукло обрисованы Деникиным: