Читать «Советсткие ученые. Очерки и воспоминания» онлайн - страница 263

Под письмом стояли подписи ученого секретаря Приморского филиала Географического общества В. Г. Приходько и действительного члена общества краеведа–спелеолога Е. Г. Лешока.

Академик А. П. Окладников на раскопках в одной из экспедиций

С Ефремом Гавриловичем Лешоком нас соединяла давняя и прочная дружба. В поисках пещерных людей и остатков их культуры мы прошли с ним долгий и трудный путь от Судана до Кавалерово, через горные хребты, по руслам горных речек до знаменитой Макрушинской пещеры с ее подземными пропастями и озерами. Тот же Е. Г. Лешок привел нас в пещеру на отвесной скале у села Екатериновки, в недрах которой залегали огромные, наполовину окаменелые кости ископаемых четвертичных животных. Впервые найденные тогда так глубоко на юге Приморья, в стране дикого винограда и женьшеня, эти остатки первобытной фауны показали, что Приморья не миновало влияние суровых природных условий ледниковой эпохи. И те же самые кости указали путь, по которому на Японские острова проникли мамонты; их останки, к удивлению геологов и палеонтологов, встретились на острове Хоккайдо. Вместе с мамонтами туда же должен был проникнуть из Приморья и палеолитический человек, вечный спутник и преследователь этого гиганта ледниковой эпохи.

Вокруг нас постоянно вились стайки мальчишек. Именно мальчишки первыми обнаружили в пещере огромные кости ископаемых зверей. И они же помогали нам потом добывать все новые и новые образцы ископаемой фауны. Да и кто другой мог бы проникнуть в узкие подземные лазы, в самые потаенные тайны пещер!

Но на этот раз речь шла уже не о костях. К письму была приложена фотография, с которой на меня смотрело узкими, будто слегка прищуренными глазами женское, но вместе с тем и не женское–мужественное лицо. С резко очерченным овалом лица, узким подбородком и каким–то странным локоном с левой стороны головы…

А может быть, и в самом деле эту скульптуру на стене пещеры вырезал «кто–либо из местных художников»? Но тогда что за случай привел в эту глушь художника или скульптора, что заставило его заняться художественным творчеством в темной глубине подземелья?

Даже на фотографии, снятой наспех, ясно выступали черты лица человеческого, очерченные не какой–то случайной, неопытной и неискусной рукой, а подлинным мастером и притом таким, который следовал за конкретной антропологической моделью. Широкие массивные скулы, узкие, слегка скошенные глаза — все это выдавало черты лица «азиатского», как писали мне из Владивостока, лица монголоидного типа. От фотографии, от этого небольшого желтоватого листка бумаги, исходило вместе с тем какое–то неуловимое, но от этого еще более волнующее ощущение глубокой древности и архаизма.