Читать «Советсткие ученые. Очерки и воспоминания» онлайн - страница 218

Дойдя до места повреждения кости, С. С. Юдин несколько задержался — убрал осколки, лежащие свободно, а те, которые были связаны с костью надкостницей, вставил на место и тут, обращаясь к нам, несколько смущенно произнес:

— Вот ахиллесова пята моего метода! Я бы, конечно, мог и тут применить такой же радикальный прием, как при иссечении мышц, но тогда неизбежен большой дефект кости и едва ли удастся получить хорошее сращение.

Входное и выходное отверстия раны после иссечения мышц напоминали большие воронки. Он сделал контрапертуру противоотверстие на задней поверхности бедра, чтобы был свободный отток в повязку. В заключение густо припудрил рану стрептоцидом, который распылялся из сконструированного им аппарата, позволявшего хирургу направлять тонкий слой порошка во все «закоулки» раны. Помимо всего прочего, такой метод обработки раны давал большую экономию препарата.

Операция прошла хорошо. Пока сестра делала глухую циркулярную гипсовую повязку на оперированную ногу, Сергей Сергеевич расспрашивал, что мы думаем по поводу его метода. Все мялись, подталкивали один дру–того, а сказать то, что думали, не решались, не хватало смелости.

Разумеется, метод, предложенный С. С. Юдиным, заслуживал самого серьезного и тщательного изучения. Но сейчас мы должны были исходить прежде всего из реальных условий фронта. Дело в том, что даже у такого мастера, как Сергей Сергеевич, операция продолжалась полтора часа. Далее, оправдано ли столь широкое иссечение мышц без тщательного удаления поврежденных участков кости? Так или иначе, в ране оставался «горючий» материал для инфекции. Разумно ли и возможно ли тратить полтора часа на одного раненого, заведомо зная, что заживление огнестрельной раны потечет по общему принципу, с осложнениями, и потребует длительного лечения — такого же, как и при первичной обработке обычным способом, без радикального удаления мышц? Надо ведь учитывать условия медсанбата, когда хирургу приходилось обрабатывать за сутки не одну сотню раненых. Но ничего этого мы тогда так и не высказали…

На прощание Юдин подарил нам только что вышедшее руководство по военно–полевой хирургии, где он обобщал опыт работы в условиях различных фронтов, а также свои многолетние наблюдения за лечением ран в институте имени Склифосовского. Мы сердечно поблагодарили ученого. Долго, задушевно беседовали с ним. Была эта встреча в 1944 году, на польской земле, под несмолкающий гул артиллерийской канонады.

После войны я не раз встречался с Сергеем Сергеевичем. Он продолжал гореть новыми идеями и замыслами, находился в полном расцвете творческих сил и таланта. Институт Склифосовского стал своего рода «Меккой», куда приезжали хирурги со всех концов мира, чтобы поприсутствовать на операциях ученого, посмотреть на его виртуозную технику, услышать его увлекательные разборы больных и, наконец, поспорить с ним о путях и перспективах развития хирургии.