Читать «Гроздь рябиновых ягод. Роман» онлайн - страница 31

Елена Чумакова

Вот и околица. Последнее прощание, последние слова и слёзы, последние поцелуи. Настя села на подводу и долго глядела на оставшихся на обочине родных ей людей, пока дорога не повернула в лесок. Вот и всё. Всего полгода назад она была мужней женой, хозяйкой дома, рядом были родня, надёжная подруга. Но всё рассыпалось, утекло, как песок сквозь пальцы… Нет больше любящего мужа, нет у неё дома, нет подруги, родные далеко. Нет даже права лить слёзы – четыре пары испуганных глазёнок смотрят на неё с надеждой.

Теперь она осталась один на один со своей судьбой.

Глава 14. Кизнер

Подвода неспешно катилась по тракту. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь поредевшую золотисто-багряную листву, плясали яркими островками на дороге, на рыжей шкуре лошади. Шел пятый день пути, а конца дороги не было видно. Дети, набегавшись, спали в телеге под мерное поскрипывание оси да позвякивание ведра, привязанного под телегой. Настя шагала рядом с подводой, и казалось, что ей вечно придётся плестись по пыльной бесконечной дороге. Она надеялась добраться до родных Пустынников дня за четыре, но Тимофей так берёг свою коняку (так он называл лошадь), что путешествие затянулось. Большую часть пути он шёл рядом с лошадью, ведя её под уздцы, неодобрительно поглядывая на Настю, когда она, устав, садилась на подводу. Он ничего ей не говорил, но взгляд исподлобья заставлял её вновь спрыгивать на дорогу. Так и плелись практически пешком. Благо, погода держалась сухая и тёплая, бабье лето припозднилось. Только детям путешествие не надоедало. Выспавшись, они затевали беготню вдоль обочины, то зависая кучкой над каким-нибудь жучком, то затевая игру в догонялки. Мимо часто проносились грузовики, проезжали телеги, Настя тревожилась за детей, но их ведь не привяжешь к подводе, как домашний скарб.

На ночёвку просились ещё засветло в какой-нибудь придорожный дом, после наступления сумерек никто не отваживался пускать странников в свой двор. Настя, заплатив Тимофею задаток за дорогу, не рассчитывала, что ей придется расплачиваться за ночлег, за еду не только за себя и детей, но также и за возницу с лошадью, но спорить с ним в дороге не решалась. Потому деньги, отложенные на проезд, быстро растаяли, приходилось вновь и вновь залезать в заветный свёрток. Тревога Насти за свою судьбу и судьбы детей росла с каждым днём, а Тимофей не спешил. Днём он делал остановки, давая «коняке» возможность попастись на травке, а сам дремал в тенёчке. Настя терпела – лишь бы довёз до места. Кроме Тимофея, да припрятанного у него под сидением нагана, не было у них защиты в дороге.

Увидев утром пятого дня верстовой столб Вятской губернии, Настя воспрянула духом. Ну вот и Вятчина, родная земля. Ещё день, много два, пути, и они в родном доме. Ей казалось, что там всё изменится. Душа, устав от горя, оживала робкими надеждами. Дорога плавно поднялась на невысокий пригорок, и перед глазами путников раскинулись холмистые дали, бескрайние луга с чернеющими сквозь прощальное золото листвы перелесками, изгиб реки, убегающей за гряду холмов, а над всем этим высокое, бескрайнее небо, бледное, словно вылинявшее, с плывущими высоко-высоко расчёсанными кудельками облаков. И воздух здесь был особый, дышалось легко, привольно. Дети прекратили возню, стих, не успев разгореться, конфликт между Лизой и Веной, дети во все глаза смотрели вокруг, даже двухлетняя Галочка примолкла.