Читать «Ростов Великий» онлайн - страница 13
Валерий Александрович Замыслов
Когда Константин Всеволодович объявил о своем решении, а затем вновь посмотрел на Сутягу, то удивился ему искаженному лицу. Узкогубый, клыкастый рот его искривился, капустные глаза зло прищурились. Он, как самый старший и самый богатый боярин, ожидал иного княжеского слова. Княжьи мужи не сомневались, что Василько будет поручен в «дядьки» Борису Сутяге. Но Константин Всеволодович зачастую был непредсказуем. Вот и сегодня отдал княжича в руки молодого и неродовитого боярина Ватуты.
Десять лет назад князь Константин собирал дань в селе Пужболе. На глаза ему попался рослый, богатырского вида детина с веселыми открытыми глазами.
— Чьих будешь? — спросил Константин.
— Еремей, сын Глеба Ватуты, что кожи мнет, а я у него в подручных.
— Вижу, силушкой не обижен.
— Да есть маненько, князь.
Константин Всеволодович был в добром настроении: и дань собрана богатая и погодье, как никогда бодрящее — с легким морозцем и мягким серебряным снегом.
Константин Всеволодович был не только великим книжником, но и заядлым любителем медвежьей потехи и кулачного боя. Князь подозвал к себе любимого меченошу Неклюда и указал ему на Еремку.
— Поборешь?
Неклюд оценивающими глазами оглядел Еремку и самоуверенно произнес:
— И не таких укладывал.
— Молодец, Неклюд. Ну а ты, Еремка, согласен на борьбу?
Еремка пожал широкими плечами и спокойно отозвался:
— А чо не побаловаться.
Не прошло и минуты, как меченоша Неклюд был прижат лопатками к земле. Князь немало тому подивился: Неклюд — сильнейший в дружине, и это он доказал в злых сечах. И вдруг какой-то Еремка поверг богатыря наземь.
— Хочешь ко мне в дружину?
— Я бы пошел, князь, да батя не отпустит. Ему без подручного, как мужику без лошади.
— С твоим отцом мы поладим, — с улыбкой молвил князь.
С того дня Еремей Ватута стал княжьим дружинником: допрежь в младшей дружине, а затем и в старшей. Проверен был Ватута и в сечах. Меч его был несокрушим и неистов. О богатырских подвигах Ватуты прознала вся Ростово-Суздальская земля.
Через пять лет Константин Всеволодович назначил Еремея своим первым мечником, возвел его в боярский чин и пожаловал угодья в Пужболе.
Боярин Сутяга злорадно хихикал:
— Из грязи да в князи. И кого? Безродного Еремку, смерда?
Константин Всеволодович прознал о словах Сутяги, пригласил в свои покои и резко произнес:
— Когда и кому быть боярином — дело мое, княжье. И перестань, Борис Михайлыч, злорадствовать. Что-то я не видел тебя в сечах впереди рати. Всё в хвосте отсиживаешься, а Ватута живота своего не щадит за Ростов Великий.
Сутяга будто оплеуху получил, хотел что-то возразить, но сдержался, ведая, что Константин крут и горяч. Сказал лишь:
— Прости, князь, но я слишком стар, чтобы в добрых молодцах ходить.
— Это в сорок-то лет? — усмехнулся Константин Всеволодович.
Сутяга проглотил обидные слова, смолчал, но князь ведал, что от сего боярина можно ожидать любой пакости.
Глава 2
ГДЕ ЧЕСТЬ, ТАМ И РАЗУМ
Тревожными были первые годы младенчества княжича Василька. Еще и полгода не прошло после пострига, как на Ростов двинулось войско князя владимирского Юрия Всеволодовича. Близлежащие села и деревеньки были разграблены и сожжены. Дымы пожарищ доходили до города. Ростовцы поднимались на стены крепости и с тревогой думали: как там дружина, не слегла ли под копьями и мечами неприятеля? Тогда беда. Князь Юрий Всеволодович зол на Ростов, никого не пощадит