Читать «Иван Сусанин» онлайн - страница 59
Валерий Александрович Замыслов
Все казенные избы были деревянными, стояли на подклетях, и Иванка еще не ведал об их предназначении.
Особое место в Ростове занимала Съезжая изба, куда приезжал воевода и «сидел за государевыми делами».
Хоромы же воеводы находились восточнее Вечевой площади, в полуверсте от Торга.
За Съезжей избой стояли две тюрьмы: Опальная — для «государевых злодеев» и Губная изба, где судили уголовные дела выборные из дворян — «губные старосты».
Славился Ростов и именитыми купцами: Кекиными, Мальгиными, Щаповыми, Милютиновыми, Хлебниковыми. Купцы Кекины вели торговлю даже с народами, кочующими за Уралом…
Земский староста Демьян Курепа, дородный мужичина, заросший каштановой бородой, явился к правежному столбу с Хотяйкой. Тот указал на Иванку.
— Вот сей человек, Демьян Фролович, норовит Пятуню выкупить.
Курепа, как и ярыжка, был удивлен срядой лапотного мужика, однако спросил:
— Сродником будешь?
— Впервой вижу, староста.
— Тогда на кой ляд выкупаешь?
— Жаль стало.
Курепа пожал плечами.
— Доставай полтину.
— Допрежь прикажи мужика освободить.
Курепа кивнул ярыжке, и тот отвязал Пятуню от столба. Мужик не мог подняться с колен. Кат Фомка ухватил тестя за ворот сермяги и рывком поднял на ноги.
— Гуляй, тестюшка, хе!
Староста проверил на язык серебро и подозрительными глазами впился в Иванку.
— Из кой деревеньки притащился?
Иванка помышлял, было, наречь свое село, но вовремя спохватился: человек он беглый, а вдруг земский староста сыск учинит, и тогда беды не миновать. Почему-то ухватился за название села, кое он услышал в рыбном ряду.
— Из Угожей.
— Т-эк, — протянул Курепа и завертел головой. Многих мужиков из Угожей он ведал в лицо. Увидел одного неподалеку, поманил мясистым пальцем к себе.
— Калачей закупил? — и указал рукой на Иванку. — Угостил бы соседа. Оголодал, чу, прытко.
Хитер был Курепа!
— Какого еще соседа? В глаза не видывал.
— Как это не видывал, мил человек? В Угожах живешь и сосельника не знаешь. Угости, не будь скаредой.
— У меня, чай, Демьян Фролович, буркалы не в гузне таращатся. С какого рожна я буду чужака калачом потчевать? У самого семеро по лавкам.
— Т-эк, — вновь протянул Курепа, но теперь уже глаза его стали едкими. — Облыжник! Уж, не из воровских ли людей?
— Побойся Бога, староста.
А Курепа запустил пятерню в бороду. Не чисто дело! Седмицу назад разбойный люд торговый обоз обокрал, что шел лесной дорогой на Москву. Пятуня же в лесах бортничеством промышляет. Не знается ли он с лихими? Вот и этот, неведомо откуда пришедший детина, не случайно бортника выкупил. Темное дело!
Кивнул ярыжке:
— Кличь стрельцов.
Служилых далеко искать не надо: четверо шныряли по торгу.
— Взять облыжника — и в Губную избу!