Читать «история одного безумия» онлайн - страница 60

— Нет никакой вечной жизни… — заговорил старик в пальто… — Бог лишил нас бессмертия, сказав: плодитесь и размножайтесь… он поручил нас судьбе и умыл руки…

— Как странно вы выражаетесь, но я продолжу… нашлись люди… сказали о слепце властям такое, что только безумцы могут сказать… мол, бес его язвит, заставляет возражать всему принятому… явились преследователи, обступили прозревшего слепца, стали вопрошать: «Кто твой спаситель на самом деле?.. и кто ты?.. если бог, так и скажи…» — прозревший слепец сказал им, что он лишь отзвук слова бога, обычный смертный, зримый смертным, но преследователи не поверили ему… народ склонился, стал камни и грязь подбирать с земли, чтобы побить преследователей, усомнившихся в их боге…

— А что случилось с монахом?..

— Не раз монаха пытались схватить, но он ускользал из нечистых рук, чтобы еще одно чудо свершить: воскресить человека, застигнутого смертным оцепенением… человек был музыкантом, играл на скрипке вальсы… и забылся сном смерти… монах пришел и пробудил его, вернул его из чертогов преисподней, где он веселил бесов…

Марк умолк…

Многие из горожан, окруживших Марка, вопрошали:

— Как такое возможно?..

— Я видел, как к монаху из скорбной толпы подошла женщина, лицо которой было закрыто вуалью… «Оживи мне мужа…» — сказала женщина… она что-то еще хотела сказать, да только из горла, стиснутого рыданьем, лишь стон вырвался… и все скорбящие, кто оказался вблизи, в слезах увидели, как сдвинулась крышка гроба… мертвый, услышав зов, встал и подошел к тому, кто его звал…

— Чудеса…

Из мрака кромешного преисподней скрипач путь наверх совершил, закутанный в пелены, которые на нем успели затвердеть…

Когда с воскресшего мертвеца сняли саван, он оказался на вид тщедушным…

Народ в одно слился, на чудо смотрел… люди между собой говорили о незнакомце как о боге, ждали, что он еще покажет, а он, явив чудо, незаметно ушел…

Уже он мерил дорогу ногами… и по воде он мог ходить… и по воздуху…

Иногда его останавливали объявления властей на афишах и столбах…

Всякий должен был донести на него, если увидит или услышит его пророческий голос…

Я читал эти объявления и воззвания и удивлялся…

Могут ли они увидеть того, кто невидим, и схватить того, кто неуловим?..»

«Помню, я спустился с гор и вошел в город…

Горожане толпились на площади у руин театра, слушали плач монаха и пьянели от благоухания его слов…

Монах произнес речь, пожалуй, несколько более длинную, чем следовало при подобных обстоятельствах…

Народ слушал и обменивался мнениями:

— Говорят, он бог… бывает и там, и тут…

— Я слышал, что нашли его изображение на греческой вазе, погребенной вместе с ним под пеплом Везувия… будто бы там были и его замогильные записки…

— Ну, это не столько во здравие, сколько за упокой… впрочем, вы, наверное, говорите в переносном смысле… хотя это вполне могло быть и буквально…

— Останки монаха были завернуты в грубый холст…

— Холст греет лучше, чем шелк…

— Как правильно вы это сказали…

— Когда уже вы будете говорить друг другу «ты»… впрочем, мне уже все равно…