Читать «Хронолиты» онлайн - страница 9

Бангкок! А я не мог позвонить в Бангкок с телефона Колина. Это стоило денег, как он подметил, а не я ли задолжал ему за аренду?

Я рванул в «Крутягу Дюка» – фиктивный Хитчев магазин приманок и снастей.

У Хитча были свои проблемы – он все еще питал призрачную надежду выследить потерянный «Даймлер», но сказал, что я могу завалиться в заднюю комнату (предполагаю, что на тюк влажной сенсемильи) и пользоваться телефоном сколько захочу, потом сочтемся.

Уже на рассвете я выяснил, что Дженис и Кейтлин покинули страну.

Я не виню ее.

Не то чтобы я не злился. Полгода я был в бешенстве. Но когда пытался оправдать свой гнев в собственных глазах, мои отговорки звучали надуманно и неубедительно…

В конце концов, это я привез ее в Таиланд, хотя она предпочла бы оставаться в США и заканчивать аспирантуру. Я удерживал ее здесь, когда мои контракты истекли, и фактически вынудил жить в нищете (во всяком случае, в те годы американцы именно так понимали нищету), пока сам изображал из себя бунтаря и отшельника, что было скорее связано с непреодоленными постподростковыми страхами, чем с реальными проблемами. Из-за меня Кейтлин подверглась опасностям чужого образа жизни (в котором я предпочитал видеть «расширение ее кругозора»), и, наконец, меня не было рядом, когда жизнь моей дочери висела на волоске.

Я не сомневался, что Дженис винит меня в том, что Кейтлин потеряла слух. Оставалось только надеяться, что сама Кейт винить меня не станет. Или, по крайней мере, так будет не всегда. Не всю жизнь.

В то время я хотел лишь вернуться домой. Дженис уединилась в доме родителей в Миннеаполисе и упорно не отвечала на мои звонки. Мне дали понять, что бумаги на развод уже готовятся.

Все это за десять тысяч миль от меня.

Когда этот месяц разочарований подошел к концу, я сказал Хитчу, что должен уехать обратно в США, но сижу на мели.

Мы устроились на бревне на берегу залива. Виндсерферы раскатывали по синим просторам, не смущаясь количеством бактерий в воде. Забавно, как привлекательно выглядит океан, даже когда ядовит.

Пляж был переполнен. Чумпхон стал Меккой для фотожурналистов и любопытных бездельников. Днем они боролись за снимки так называемого Чумпхонского объекта, ночью втридорога платили за выпивку и ночлег. Денег принесли больше, чем я видел за год.

Я не обращал внимания на журналистов, а монумент уже ненавидел. Я не мог винить Дженис в том, что произошло, и по понятным причинам отказывался винить себя, но мог без зазрения совести все валить на таинственную штуку, очаровавшую полмира.

Ирония в том, что я возненавидел монумент раньше остальных. Задолго до того как силуэт холодного синего камня стал символом, который почитала и ненавидела (или, наоборот, обожала) большая часть рода людского. Но пока я застолбил это место для себя.

Мораль, полагаю, в том, что история не всегда выдвигает вперед хороших парней.

И, разумеется, в том, что простых совпадений в жизни не бывает.