Читать «Смерть и воскрешение А.М. Бутова (Происшествие на Новом кладбище)» онлайн - страница 36
Александр Шаров
Ведь ты тоже наутро прошел мимо непогребенной матери!
В темноте возникает в одном из тех серых пузырей женщина с длинной черной косой, лежащая неподвижно в луже крови, растекшейся по асфальту. И слабо доносится из пустоты ее голос, той, которая — единственная в мире — истинно любила Бутова; даже теперь она пыталась защитить его:
— Я была мертва, совсем мертва, мой мальчик. Хоть обо мне не печалься, тебе и так тяжело. Я боялась одного… Да, когда я вырвалась и поднялась на подоконник, когда прыгнула уже: боялась, а вдруг я не разобьюсь до смерти, останусь живой; мне уже нельзя было быть живой. А вышло так хорошо. Ты же не видишь моего лица, а только косу. Помнишь, ты любил, когда я распускала волосы; ты прятался в них, как в шатре.
…Несколько минут, или лет, или столетий — какая разница, — царила тишина. Это потому, что, когда прозвучит голос святого или святой, все должны замолкнуть, пока сказанное не врастет в дух и плоть Земли — или отторгнется землей. Такова ЕГО воля.
Все молчало, а пространство вокруг еле заметно светлело или просто становилось шире.
Когда время прошло, Бутов спросил:
— Но почему вы не дали мне вместе со знанием еще хотя бы год? Я бы жил иначе.
— Я и братья мои должны изгонять разменявшихся, тех, которые с душонкой, а не душой.
— И я из тех? — спросил Бутов. — Суд только начался, и видеть будущее нам не дано. Приговор себе ты вынесешь сам, не сразу и не зная, что вот это твое слово, твои видения войдут в приговор и все решат. Пойми: человеку дарованы не одна, а две жизни, он осужден не на одну, а на две жизни. И от того, как он сумеет пройти через вторую — жизнь воспоминаний, — зависит его будущее в смерти.
Когда Некто замолк, очень издалека донесся шепелявый, запинающийся голос Р.:
— Вы понимаете?! Каждый обязан это понять. Пусть даже только к старости, пусть даже после смерти. Те, кто поймут…
— Воскреснут? — спросил Бутов.
— Нет, нет! Но они превратятся в травы, цветы, деревья. А те, кто не понял, — они исчезнут в ничто.
— И вы исчезли в ничто?
— Нет, нет! Каждую весну мой прах дает жизнь голубому перелеску, который цветет неделю; у нас весна очень коротка. Но это так много — неделя под солнцем. А после цветок поедает олениха, и я становлюсь ее плотью, молоком, которым она поит свое дитя. Вы поняли?
— А если взглянуть на жизнь с высшей точки? — после долгого молчания спросил Бутов.
— А у тебя она была — высшая точка?
— Не знаю… Может быть, в войну, когда на фронте?!.. Нет, не знаю. Во всяком случае, на фронте никто из нас не лгал; мы были свободны от вечной «повинности лжи»… Или там только почти свободны?!
10
Мертвому Бутову снова видится: он идет по тускло освещенному пыльными плафонами коридору. Было ли это до той обзорной лекции или после — вспомнить он не может.
…Он торопится. Ему предстоит досрочная сдача экзамена по курсу «История экономических учений».