Читать «Нажать на клавишу delete» онлайн - страница 65

«Мерседес» припарковался у жилого дома в три этажа. Все балконы были в цветах, перед крыльцом – аккуратно постриженный газон, входные двери стеклянные. Код на каждый этаж; они поднялись на второй. Семья занимала всего три комнаты второго этажа, и то, что увидела Нина, её не впечатлило (а должно было, ведь Ольга обещала показать жизнь миллионеров). Наверное, она пошутила. А скорей всего – давно не была на Родине, поэтому не знала, в каких домах живут наши миллионеры. И вот все вошли в апартаменты немецких «богачей». Карлу было далеко за шестьдесят, ближе к семидесяти, вот кому надо бы подреставрировать личико, но передвигался он вполне самостоятельно, без посторонней помощи. Он не говорил ни слова на русском, но, отлично владел английским языком. Через несколько минут Карл без тени смущения и не без гордости поведал гостье о старом, пожелтевшем от времени документе в рамке на стене, 1942 года. Это была грамота, выданная Вермахтом тётушке Карла, мюнхенской портнихе, – она шила форму для офицеров Вермахта. Внезапно Нине пришла мысль, что эта тётушка вполне могла быть матерью Евы Браун – гражданской жены Гитлера, которая за двое суток до своей и его смерти стала официальной Евой Гитлер. И через два дня покорно приняла цианистый калий из рук супруга, «чтобы избежать позора покорности и капитуляции» – как написал в последнем завещании Гитлер. Такие мысли промелькнули в голове Нины. Нет, конечно же, грамота не принадлежала матери Евы, хотя она тоже была портнихой из Мюнхена. Карл не стал бы скрывать своё знаменитое родство, скорее гордился бы им, – успокоила Нина разбушевавшуюся фантазию. А тем временем в духовке у Карла запекалось мясо по оригинальному рецепту хозяина, запах которого разносился по апартаментам, нагло раздражая рецепторы и вызывая неконтролируемое слюноотделение. Ещё у Карла оказался героический дядя, который прошёл всю войну и был награждён железным крестом. Видимо, не за то, что заворачивал конфеты в фантики, – решила Нина и ей, в генах которой прочно записано отношение к фашизму, было достаточно пожелтевшего документа на стене и воспоминаний о героическом дяде, чтобы на этот вечер, неожиданно для себя, вдруг стать вегетарианкой и отказаться от ужина гостеприимных хозяев. Вот такие метаморфозы организма, который только и смог принять в себя стакан минеральной воды из рук Ольги – она, говоря словами известного автора, «хоть и бывшая, но русская подданная была». Они поболтали ещё немного о сегодняшней жизни в Мюнхене, о возможностях, медицине, об образовании, которое получили дети Ольги. Нина поблагодарила хозяев за гостеприимство и решила откланяться. Карл вызвался отвезти её в отель. Всю дорогу он искренне сокрушался о том, что не угадал с угощением: знал бы, что гостья не ест мяса (да гостья и сама не знала, что не ест), приготовил бы рыбу, ну да ладно – в следующий раз. Нина была уверена: следующего раза не будет. В отеле ресторан уже был закрыт, и она долго крутилась в своей постели – голодный желудок не давал уснуть. И тут вспомнила поговорку: не важно – что пьёшь, а важно – с кем. И, улыбнувшись баварским звёздам, подмигивающим в её окно, сказала себе: «Не так важно, оказывается, тебе, дорогая, что есть, как важно – с кем». С тем спокойно и уснула до утра. Так она познакомилась с интернациональной русско-немецкой парой. Узнала других и себя немножко больше, чем знала до этого путешествия.