Читать «Искатель, 1961 №6» онлайн - страница 17

Так и ты.

II

Дюны укрепляли сухим колючим кустарником, и только в одном месте, направо от бараков, росла жиденькая кокосовая пальма, жалкая и бесплодная. Окруженная песками и ночью, она казалась прекрасной, особенно людям, годами не видящим зелени.

Джим мечтательно посмотрел на пальму.

Сегодня Оллай был не в меру разговорчивым. Если бы они не проработали целый день рядом, Джим мог подумать, что Оллай хватил добрых пол-литра виски.

— Ты опять идешь на свою могилу? — спросил насмешливо Оллай.

— Да, я иду к пальме.

Знаешь, зеленые листья выделяют кислород, а он полезен для моих легких. Очень полезен.

— Ты образованный человек, Джим. Если бы мы не вместе работали, я бы мог подумать, что ты учитель. Я пойду с тобой.

Они шли по сыпучему песку, и Оллай долго рассказывал о Норвегии, о китобойном судне «Звезда», на котором он ходил три года, о северных и южных морях и еще о многих неизвестных Джиму вещах. Говорил он размеренно, четко, ровным голосом, ровным, как линия песков у горизонта. Глаза его были глубоки и спокойны, будто он проник во все тайны жизни и ему нечего больше узнавать. И даже когда Джим спросил о невесте, он ответил прежним тоном:

— Она ушла к мяснику Иогансену.

Ответил так, как будто это значило «я купил новую фуражку» или «сегодня хорошая погода».

Но во время разговора о владельцах россыпей в его глазах загорались тревожные огоньки и сквозь смуглые щеки проступал румянец. Это чувствовалось даже во тьме.

— Они считают нас животными, а на самом деле мы в тысячу раз человечнее их… И эти скоты смеют…

— Не надо, Оллай. Не надо расстраивать себя.

Джим был очень утомлен. Последнее время он чувствовал себя все хуже и хуже. Чахотка была заодно с хозяевами. Она мучила его в свободное от работы время: ночью и на рассвете.

— Я, должно быть, никогда не найду индиго, — сказал он. — И не уеду отсюда.

— Не унывай, дружище. Сегодня утром я нашел его для тебя. И он прокатился по моему горлу, как глоток виски. Завтра ты его получишь. Каратов восемь, не меньше.

Джим потер ладонью лоб.

— Но ведь это ты нашел. Ты, а не я.

— Ну, кончены разговоры! Завтра ты его получишь. А я найду еще. Я здоров как буйвол.

Джим минуту колебался.

— Хорошо, Оллай. Я возьму. Если бы ты знал, как мне хочется жить! Ведь я ничего не видел, кроме работы и ругани надсмотрщиков. Ничего…

— Я понимаю, дружище. Поэтому я и отдаю тебе индиго. Он нужнее тебе.

— Спасибо, Оллай… Если я останусь жив, я отблагодарю тебя.

Утром Джим получил в конторе расчет. Конторщик Джем-сон, прощаясь, сказал:

— Счастливого пути, Джим! Вы хорошо сделали, что ушли сами. А то вы так ослабли, что вас хотели уволить.

— Вот поэтому я и ушел, Джемсон.

Оллай не пошел провожать Джима даже до линии бараков. Нужно было идти на работу. За опоздание вычитали дневной заработок.

— Так ты мне пиши сюда, Джим.

Хорошо, я буду писать. Прощай.

И они разошлись в разные стороны.

III

Восемнадцать английских миль предстояло пройти пешком. Сначала через дюны, а потом по твердому грунту, местами поросшему жесткой колючей травой. Изредка по этой дороге ходили ленивым своим размеренным шагом верблюды, но их нужно было заказывать заранее и оплачивать за два конца. Алмаз индиго? Но Джим не мог сейчас воспользоваться своим богатством…