Читать «Карагач. Книга вторая. Запах цветущего кедра» онлайн - страница 174

Стас лишь молча пожал плечами. Она же вдруг вспомнила невысказанную обиду, теперь зазвучавшую как давнее и уже лёгкое сожаление.

— Почему ты позволил меня украсть? Оставил одну?.. Я звала тебя, кричала!

— Только сейчас и услышал зов, — признался он.

— Через тридцать лет! Ты всегда был такой толстокожий...

— А потом, если бы не захотела — не украли б, — сдержанно укорил Рассохин, и она тотчас же призналась:

— Это я тебе назло тогда... Ну, что было взять с блудницы? И похититель меня очаровал. Нёс на руках! А мы же как щенки: кто от земли грешной оторвал — век будем помнить. Прокоша был тогда большой и сильный. Только молчал всё время. Но я привыкла. Вот и ты становишься молчуном.

Он лишь согласно покивал. А ей всё хотелось говорить и говорить, но уже было не о чем. Потому стала разговаривать с ласточками.

— Что вы здесь собрались, глупые? Ну, что расселись? Всё же сгорело, где гнёзда вить станете? Пока не поздно, улетайте к жилью, к людям. Не в лесу же вам жить.

Птицы слушали её — по крайней мере, как по команде, смолкли. Рассохин поднял голову, и тут Женя внезапно чихнула с громким выкриком. Эхо отозвалось на другой стороне, и ласточки разом взлетели с провода, наполнив небо одним сплошным встревоженным гомоном. Она как-то смущённо прикрыла белозубый рот рукой и тихо засмеялась.

— Ой, разбужу ведь... Совсем забыла! Как в небо посмотрю, так и чихаю.

Из обласа Христофора на берегу высунулась косматая и бородатая голова Дворецкого.

— Мама! — позвал он заворожённо.

Профессор сбежал в надежде отнять у Рассохина Лизу и наверняка бы погиб, совершенно неприспособленный к одинокому скитанию по тайге. Молчуны случайно наткнулись на него возле Сохатиной Прорвы: ведомый своими научными умозаключениями о месте пребывания огнепальных, а более — чувствами, он почти достиг цели. Но оголодал, одичал и от сильнейших переживаний стал полубезумным и замороченным безо всякого чародейства. Ему чудилось, будто он — малое дитя, брошенное в лесу, поэтому кричал жалобно и, если к нему подходила Лиза или Женя, путал их, называя обеих мамой.

Женя, как нянька, покачала облас.

— Здесь я, с тобой, — отозвалась она по-матерински и добавила уже Стасу: — Как очнётся, заплачет — молока ему дайте.

Рассохин хотел спросить, что теперь с ним будет, но она услышала его мысли и опередила.

— Ничего, поправится. Будет вспоминать прошлое как сон. И ты будешь вспоминать меня так же...

Когда Дворецкий угомонился, Женя заботливо прикрыла его спальным мешком и вернулась к костру. В эго время зашуршал брезент и из палатки вышла Лиза.

— А где Стасик? — спросила она сонно, щурясь на костёр. — Где мой любимый брат?

— Всё-таки разбудила, — посожалела Женя. — Стас ушёл ещё ночью.

— Как — ушёл? — она мгновенно проснулась. — И даже со мной не попрощался?

— Он и со мной не попрощался, — недовольно добавил Рассохин. — Тут где-то бродит, дурень.

— Не смей так говорить о моём сыне, — строго заметила Женя. — Он сам знает, где своё счастье искать.