Читать «Записки неримского папы» онлайн - страница 17

***

Первые шаги. Еще когда Артем только-только научился переворачиваться с бочка на бочок, как пирожок в печке, я уже фантазировал об этом великом дне. Фантазия была проста, но артистична. Я возвращаюсь с работы и слышу, как кто-то, пардон, спускает в туалете воду и со стуком роняет, дважды пардон, стульчак. Я грозно смотрю на жену, но в этот момент из уборной деловито ВЫХОДИТ Артем, натягивая подгузник одной рукой, а вторую протягивая мне для приветствия. «Привет, отец! – говорит он мне (он же еще при этом в моих грезах и заговорить должен одновременно с первыми шагами), – я зарплату на тумбочку положил». Торжественная музыка, фанфары, аплодисменты за кадром.

Однажды я остался с Артемом один. Жена уехала по делам. Мы весело проводили время, вот что значит личное общение отца с сыном: я смотрел футбол, а Артем смотрел в стену. Внезапно я почувствовал знакомый запах «раб, неси меня в ванную». Значит, опять мыть ему попу, дискредитируя тем самым высокую миссию отцовства. Ведь отец – это Учитель, а не Мойдодыр. Для низких хозяйственных нужд существует женщина.

Я решил на всякий случай перепроверить, действительно ли все так плохо. Подошел к Артему, поднял его над головой, как Симбу, и начал нюхать ему подгузник (на этом сходство с «Королем Львом» заканчивается). Одной затяжки воздуха в ноздрю хватило, чтобы понять: по 10-бальной шкале загрязнения окружающей среды – 10. Расстроенный, я машинально опустил Артема обратно на пол и побрел в ванную готовить господину омовения. И тут меня кто-то подрезал. Проскочил передо мной, едва не столкнув меня в сторону, прямо как на Третьем транспортном кольце. Я не сразу разобрался, кто именно, хотя чего тут разбираться, если нас дома всего двое, идиот! Естественно, это был Артем. Когда я, не глядя, опустил сыночка на пол, он не сел на попу, как обычно, а твердо встал на ножки да и пошел. Сделал те самые первые шаги. Точнее, не пошел, а побежал наперегонки со мной в ванную. Подумал, наверное, что я раньше него свою гигантскую попу стану мыть и на его, маленькую, воды не хватит.

Теперь великое событие для меня навсегда будет связано с запахом грязного подгузника. Когда в тот день вечером вернулась жена, я встретил ее посреди комнаты с Артемом на руках. «Смотри, – объявляю я ей торжественно, – что ты пропустила, дурочка!» – и триумфально опускаю Артема на пол. Артем обмякает, как мешок с ватой, и вяло садится на попу. «А, круто, – отвечает жена, – пойду переоденусь».

Мне даже показалось, что Артем тайком показал мне маленький средний пальчик, когда жена скрылась в соседней комнате, клянусь!

***

Артем у меня – «пранкер Вован» какой-то. Берет расческу, протягивает мне и хохочет. И так по несколько раз за вечер. Мне, абсолютно лысому. Расческу.

***

Артем стоит возле своего детского стульчика и орет. Очень громко и, главное, без причины. Все, думаю, откладывать больше нельзя, пора начинать воспитывать. Объясняю, что его вопли беспричинны. Орет. Умело манипулирую и говорю, что папа старый и сейчас помрет от его сирены. Орет. Наконец сдаюсь и приглашаю его подойти для падения в мои объятия. Орет! Я взрываюсь и триумфально завершаю воспитательный процесс словами: «Ну и стой там возле своего стула и ори, если тебе так нравится!» Орет еще пуще прежнего! В этот момент из кухни прибегает жена со словами: «Ты чего, не видишь, что ли?» И открепляет заплаканного малыша от стула, за который он, оказывается, зацепился сзади колготками.