Читать «Неоспоримая. Я куплю тебе новую жизнь» онлайн - страница 24
Елена Тодорова
– Артем, я серьезно, – устало выдавила Стася. – Если я не напишу эту контрольную хотя бы на четверку, баб Шура с меня три шкуры снимет. Поможешь?
– Помогу, – наконец внял Соколовский.
– Ладно, уже поздно. Пока, Артем.
– Кстати, ты слышала, как комментатор назвал твоего Аравина? – не дал ей отключится Соколовский.
– Мм…
– Стальной русский волк.
***
По возвращении домой Аравин некоторое время отдыхал. Натаныч не пускал его в зал и не поддавался ни на какие уговоры.
– Рано тебе, сынок. Восстановись, как следует. Что ни говори, а бой был тяжелый.
Егор и сам это понимал. Во время боя, когда адреналин бурлит в крови, когда азарт и желание победы затмевает боль и усталость, кажется, что все довольно сносно. Настоящая усталость и боль приходят после поединка. Именно после можно адекватно оценить, насколько сложным был бой.
– Молодец, сынок, – сказал Щукин, отбросив газету в сторону.
В зале было пусто. За окном уже стояла глухая ночь. Только Аравин с Щукиным не торопились уходить. Сидели прямо на матах, а рядом с ними на разложенной шахматной доске – початая бутылка водки и импровизированная закуска. Жесткое нарушение режима могли себе позволить только после боя. Не то чтобы нуждались в этом физически. Скорее психологически, один день хотелось прожить, как простые смертные – с водкой и салом. Кутежи Аравина после смерти сестры не вспоминали.
Натаныч уверенной рукой разлил горючее по пластиковым стаканчикам и, шумно выдохнув, залпом осушил свою порцию.
Схватив маринованный огурчик и кусок ржаного хлеба, молча зажевал.
– Вина у меня перед тобой, Егор, – тяжко начал тренер. – Не могу простить себе…
Аравин догадался, о чем говорит Натаныч, но промолчал. Не собирался помогать Щукину. А тот выдерживал паузу. Определенно, не специально. Слова подбирал. Как будто удачной фразой возможно смягчить реальность.
– Если бы ты знал, сколько раз я себя тогда корил за то, что не пустил тебя к сестре. Камень на душе, – выдавил Натаныч. А в глазах подозрительно влажно. – Прости, если сможешь.
Егор долго молчал и стакан свой все никак не решался осушить. Понимал, что Щукин ждет от него прощения. И не мог его ему дать. Потому что злился. Больше года прошло, а смерть сестры все еще кровоточащая рана. И меньше всего Егору нужно, чтобы кто-то ее сейчас деребенил.
– Бог простит, – без лишнего пафоса. – А мне своих грехов хватает, – сухо добавил Аравин.
Резким движением поднес стакан к губам и опрокинул в себя огненную жидкость.