Читать «Синдром отличницы» онлайн - страница 100
Елена Александровна Ромова
— Давай, я тебе помогу, — я обхожу стол.
— Нет-нет, Лимма. Иди спать. Я сама…
Я поднимаю взгляд, смотрю в лицо Дейны, и мне становится нехорошо: ее подбородок дрожит, на лбу выступили крупные капли пота, кожа вокруг рта синяя.
— Что с тобой?
— Все в порядке, — говорит она с упрямством. — Иди спать, Лимма.
Она хочет уйти и поспешно разворачивается, однако, ее колени подгибаются, и она падает без сознания.
У меня внутри такой страх, что я не понимаю, как быть. Когда было плохо маме, я всегда знала, что делать, теперь же я беспомощна, как новорожденный котенок. Образ Дейны — такой непоколебимый, сильный и незыблемый — пошатнулся.
Я вызываю службу спасения. Не сразу вспоминаю свой адрес.
Больше всего на свете я боюсь подойти к Дейне и проверить ее пульс. Мне кажется, она умерла.
Я приподнимаю ее ноги на подушку, расстегиваю верхние пуговицы ночной рубашки, поворачиваю ее голову на бок. С облегчением понимаю, что она дышит. Через пару минут она приходит в себя и даже возмущается из-за того, что я вызвала помощь.
— Съела что-то не то, — так она объясняет свое недомогание и мне и сотрудникам скорой помощи. — Я не поеду ни в какую больницу! — наотрез отказывается, когда ей предлагают госпитализацию.
Если бы не второй приступ нам бы так и не удалось заставить ее сесть в машину.
— У меня нет никаких проблем, — сообщает она всем вокруг, — я замечательно себя чувствую!
Даже пищевое отравление в ее возрасте может быть опасным.
Я устала растолковывать ей это, когда она всерьез хотела вернуться домой.
Дейна ненавидела больницы и весь медперсонал, кто бы не стоял перед ней — именитый профессор или робкий интерн. Все манипуляции, что проводили с ней, она язвительно комментировала. Подумать только, а ведь ее дочь была хирургом!
— Все? Вы взяли все анализы? Я могу ехать домой?
Мне пришлось краснеть перед ее врачом, что ничуть не умерило пыл моей бабки.
Из приемного ее перевели в палату, а я осталась ждать результатов. Я почти задремала в кресле, когда вернулся врач. Ночная смена, а так же новоиспеченная пациента неслабо вымотали ему нервы, поэтому он говорил монотонно и даже холодно.
Прежде мы сели друг напротив друга, мужчина положил на столик историю болезни, потер переносицу.
— Дело вот в чем, — сказал он, — у госпожи Морис рак.
Я по-идиотски усмехнулась.
Да этого не может быть! Она здорова! Вы ее видели? Она любому даст фору!
— Рак желудка четвертой степени, — снова заговорил врач, — пару месяцев назад она отказалась от химиотерапии…
— Что?
— Она прошла обследование два месяц назад, потом несколько сеансов химиотерапии, после чего отказалась продолжать лечение. Разумеется, картина усугубилась.
— Это она вам рассказала?
— Да.
— Я могу ее увидеть? — все внутри клокотало от злости и отчаяния.
Пока мы шли до ее палаты, меня штормило. В ушах звенело, голова пульсировала болью.
Врач благоразумно оставил нас одних.
— Когда ты собиралась мне сказать? — спросила я, стоя у ее койки.
Дейна сидела, положив руки на одеяло. Ее взгляд был таким умиротворенным и спокойным, что я взбесилась:
— Ты знала об этом давно! Почему… почему ты не сказала?